www.soyuz.by совместно с Национальным пресс-центром Республики Беларусь провел интернет-видеобрифинг с заместителем председателя Белорусской научно-промышленной ассоциации, профессором Института непрерывного образования БГУ Георгием Грицем.

Тема видеобрифинга: развитие экономики Беларуси в контексте интеграционных процессов.

Беларусь принимала участие в формировании Таможенного союза, который сейчас трансформируется в Единое экономическое пространство. На повестке дня уже стоит новое интеграционное образование – ЕврАЗийский Союз. Какие отличия между этими образованиями и почему сразу не пойти по европейскому пути и не создать свой аналог ЕС?

- Прежде чем ответить на этот вопрос, я бы хотел немного углубиться в историю. Евросоюз собирался не на голом месте. Если мы вспомним историю Средних веков, Новейшую историю, то можно сделать вывод, что менталитет сегодня схож на всей территории Евросоюза.

К сожалению, Европа всегда являлась точкой, где образовывались войны, в том числе и мировые. Форматирование Европейского союза произошло в 1951 году, точнее в это время страны стали на путь его создания. В 1951 году было создано Европейское объединение угля и стали. После этого они пришли к тому, что мы сегодня наблюдаем. Перескочить какие-либо этапы, на мой взгляд, просто невозможно. Если проводить аналогию между Евросоюзом, Таможенным союзом и Единым экономическим пространством, то Европа шла к этому формату более 35 лет. Мы же прошли не так много времени.

Ради справедливости нужно вспомнить, конечно, и Российскую империю, Советский Союз, СНГ, Союзное государство как пример удачного объединения. Поэтому мне кажется, что интеграционные процессы у нас развиваются весьма гармонично. Более того, я считаю, что темпы даже ускоренны.

Кроме того, хочу отметить, что не нужно идеализировать Евросоюз. Как раз именно там сейчас бушует кризис. Первая страна в мире по показателям ВВП, а это США, ещё как-то держится. В то время как проблемы Евросоюза очень существенны.

Возьмём другой формат - политическая интеграция для Евросоюза. Вспомним 2006 год: сколько было затрачено ресурсов политиками, экономистами, чтобы подписать Единую конституцию. В результате никакого толку, реальность не соответствует тому, что предполагалось.

Что же касается нас, то могу сказать, что экономическая эволюция, с последующим перерастанием в политическую проходит в несколько этапов. Отмечу только несколько: это дифференциальная зона, зона свободной торговли, Таможенный союз, который мы в какой-то степени уже переросли. И, в конце концов, Единое экономическое пространство.

Хочу отметить принципиальную разницу между Таможенным союзом и Единым экономическим пространством. Наравне с единой таможенной территорией появляются такие понятия, как единая экономическая политика, свободный рынок труда и капиталов и создание наднациональных органов. С этой точки зрения процесс достаточно бурный.

Другой вопрос – это та цель, к которой мы сегодня движемся. Тут я бы немного пофилософствовал и отметил бы следующий принципиальный момент. Сегодня весь мир живёт по неким неолиберальным законам. К сожалению, во многом из-за них мы получили сегодня в глобальной экономике то, что мы сейчас имеем. В то же время наблюдаются некие двойные стандарты. С одной стороны, страны «большой двадцатки», «большой восьмёрки» отходят от своих же постулатов, как только речь заходит о личных интересах.

Могу привести такой пример. Начиная примерно с 2000-ых годов приняты 70 нормативных актов, которые формируют региональный порядок на уровне ЕС. Вспомним те же примеры отношений ЕС - Украины, ЕС - России. Если ты работаешь в ВТО, то есть некоторые определенные принципы. Почему появляется какой-то двухсторонний формат? Так вот как раз этот двухсторонний формат в большинстве случаев, сформирован на принципах, противоречащих ВТО.

Формирования и последующая защита наших интересов на постсоветском пространстве в рамках Единого экономического пространства, а в будущем мы уже будем говорить об ЕврАзЭС, соответствует геополитике мировой экономики XXI века. При этом я думаю, что либеральные законы в какой-то степени лживы. Возникает вполне логичный вопрос: а какой же потенциал нашего новообразования?

Экономический потенциал не столь существенен. Россия, Казахстан и Беларусь совокупно сегодня составляют около 2,5 % мирового ВВП. Но если эту цифру пересчитать на энергоресурсы, материальные или сырьевые, то наш потенциал становится существенно выше.

Приведу в пример только несколько цифр: 9 % мировых доказанных запасов разведывательной нефти, 25 % природного газа, 14 % всего мирового экспорта энергоресурсов. Эти те козыри, которые уже могут отстаивать экономически и политические интересы.

Сегодня много говорят, что создание ЕЭП интересам наших стран. Что это сулит белорусским производителям, насколько для них изменятся условия ведения бизнеса? Есть ли негативные стороны или потенциальные угрозы для белорусского бизнеса?

- Это очень серьезный вопрос. Если говорить об интеграционных процессах, то, скорее всего, инициаторами здесь выступали политики. Экономисты шли в их фарватере, и отсюда возникают некоторые недоразумения с точки зрения функционирования этих образований. Предполагаются некоторые изменения. В принципе, это логично. Мир сегодня весьма нестабилен.

Что касается конкретно Единого экономического пространства, то это образование ещё молодое. Мы формально начали жить в нем с 1 января 2012 года. Нормативную базу определяет 17 законов. Аналогичная нормативная база Евросоюза больше в два раза. Так что придётся пройти ещё долгий путь. Это касается органов интеграционного государственного управления.

Хочу сказать несколько слов о преимуществах. Если ещё полтора года назад был глава Еврокомиссии, который на тот момент говорил, чуть ли не о 10% ежегодного прироста ВВП, то теперь уже появились более взвешенные позиции. Эксперты российской академии наук утверждают, что потенциальный объём роста наших стран составляет 5-10% до 2020 года.

Другое дело, что это будет несинхронный рост. Какие-то страны вырвутся вперёд, кто-то по каким-то отраслям отстанет. Но это тоже рынок и за него надо бороться.

Хочу привести ещё один пример, когда наблюдается положительный результат интеграции для Беларуси. Во-первых, рост экспорта. За 2010 год, когда только формировалось и начало действовать Таможенное пространство, рост экспорта составил около 30,6%. По сравнению с ростом ВВП (6-7%) – это очень значимая цифра. Более того, она принципиальна для Республики Беларусь.

Возьмём пример конкретной отрасли. Одна из потенциальных конкурентоспособных отраслей белорусской экономики – это международные транспортные перевозки. В 2011 году транзитные перевозки через нашу страну составили 940 млн. долларов США. Притом, по сравнению с 2010 годом прирост составил 38%. Это очень значимо.

Министр транспорта подтвердил, что все прогнозы на достижение цифры в 1 млрд. долларов вполне реальны.

Однако эйфории нет и не должно быть. И многие сейчас озабочены конкурентоспособностью белорусского бизнеса. Какие риски ждут белорусский бизнес?

Россия сегодня является членом ВТО. С точки зрения инвестиций, налогообложения в России и Казахстане условия более подходящие, нежели в Беларуси. Потенциальные инвестиции из ряда стран, скорее всего, будут направлены туда.

Другой негативный фактор – несбалансированность белорусского валютного рынка. Есть такие факторы, которые однозначно будут подвержены изменениям. Например, обязательная продажа валютной выручки. Ни в России, ни в Казахстане этого нет. Субъект хозяйствования продал продукцию, получил валюту и пополнил свой банковский счёт. Если убрать эти 30%, то это представит некоторую угрозу формированию бюджетной части, тем более что наша экономика весьма открыта.

Третий фактор – усиление конкуренции на внутреннем рынке. С этой точки зрения также есть угрозы. Мы знаем, что белорусское правительство уделяет большое внимание реальному сектору экономики. Иногда эта поддержка осуществляется вне формата ВТО. Так как ЕЭП основывается на принципах ВТО, то всё-таки вопросы субсидирования весьма тревожны для белорусских субъектов хозяйствования. Нашим странам-партнёрам всё-таки удалось создать конкурентоспособный сектор, который в большей степени работает сам на себя, то есть без большой господдержки. Я не говорю, что это плюс, но, по крайней мере, в новых условиях – это рискованно.

Перечисленные мною форматы тревожат и бизнес, и власть. Но, тем не менее, двигаться нужно именно в этом направлении. Нужно говорить о либерализации и о том, что главная роль государства – это не только создание условий, но и невмешательство в бизнес как таковой. Поэтому я думаю, что вопросы со временем решатся, учитывая то, что нет никакого условленного срока. Дата, когда господдержка станет нежелательна, намечена на 2017 год.

Переходный период сопоставим с периодом вхождения в ВТО. Думаю, что за эти пять лет можно сделать многое.

Вы являетесь зам. председателя старейшей белорусской бизнес-ассоциации. Какие шаги предпринимают бизнес союзы стран-участников ЕЭП и конкретно белорусские в формировании условий, чтобы национальный бизнес не только безболезненно научился работать в новых условиях, но и повысил свои конкурентные преимущества на внешних рынках?

- Я ещё раз вынужден констатировать тот факт, что инициативы выдвигаются на политическом уровне, даже на уровне первых лиц. Но бизнесу надо как-то жить в этом формате, и, в первую очередь, в формате экономического союза. Поэтому бизнес-ассоциации трёх стран не остались в стороне от этого процесса. Более того, в 2010 году было подписано соглашение о диалоге между тремя ведущими бизнес-ассоциациями России, Беларуси и Казахстана. Сущность диалога состоит в одной фразе: все принимаемые решения на политическом уровне обязательно должны быть согласованы с бизнесом.

Белорусская научно-промышленная ассоциация буквально в течение последних двух-трёх недель инициировала другой формат сотрудничества. Имеется в виду создание конкретного механизма помощи бизнесменам нашей стран в продвижении на рынке соседних стран.

Белорусский бизнесмен может обраться в бизнес-ассоциацию, где он получает мандат, с которым может поехать в соответствующую бизнес-ассоциацию интересующей его страны и там он получает всю необходимую информацию в формате «одного окна». Думаю, что такой протокол уже согласован и, возможно, будет подписан в первом квартале.

Более того, мы не замыкаемся только на международном уровне. В ближайшее время состоится республиканский Совет деловых кругов. Одним из главных вопросов для обсуждения станет повышение конкурентоспособности белорусских субъектов хозяйствования в новых условиях.

Каким образом вступление России в ВТО скажется на рынке Единого экономического пространства? Усилится ли конкуренция Беларуси, России и Казахстана со сторонними представителями?

- В 2009 были заявления, что в ВТО все будут входить «тройкой» и никак иначе. Жизнь показала, что во многом желаемое выдавалось за действительное. Как только Россия вышла на процесс подписания протокола вхождения в ВТО, эти обещания были отодвинуты на второй план. Более того, прецедентов вхождения «тройкой» в ВТО ещё не было.

Возвращаясь к вопросу, могу сказать, что этим озабочен не только бизнес, но и МИД. Этот вопрос рассматривался и в Национальном собрании. Действительно, ситуация неоднозначна. Была выражена некоторая озабоченность тем, что приоритет выполнения обязательств членов ВТО, в данном случае мы говорим о России, являются более важным, чем обязательства на региональном уровне. В данном случае мы говорим об обязательствах России в рамках Единого экономического пространства и Таможенного союза.

Но позитивные моменты всё же есть. Если мы заявляем, что ЕЭП или ЕврАзЭС являются некоторым переходным периодом вхождения в ВТО, то рано или поздно мы всё равно должны работать в этом формате.

Так или иначе, уровень защитной поддержки в виде усреднённой таможенной пошлины с момента вхождения России в ВТО снижен с 10,4% до 8%. Это достаточно болезненная цифра. Они действительно заставляют задуматься.

Таможенная пошлина изменится на 2,5 тыс. товарных позиций. Система станет более чувствительной, если мы проранжируем эти позиции по некоторым группам. Первая группа – это 7-15%. Это радикальное уменьшение защитных мер. В данном случае речь идёт о тысяче позиций, причём 50 из них действительно значимы для Беларуси. Это лаки, краски, молоко, сливки, телефоны, телевизоры. Это достаточно распространенные позиции.

Во второй группе товаров таможенные пошлины уменьшаются на 4-6%. Всего в группе 1500 позиций, около 20 из которых касаются Беларуси. Сюда относятся стиральные машины, трансформаторы, ткани, нити, войлок.

Не мене принципиальная позиция для нас – это машиностроение и сельхозтехника. Эти две позиции очень тревожат реальный сектор экономики России. Возможно, будет придуман некий механизм защиты: нетарифного регулирования, нетарифных мер против импорта западной б/у техники. В данном случае, я имею в виду экологический налог на утилизацию.

Так как это затрагивает интересы и российских, и белорусских предпринимателей, то совместными усилиями нам удастся устранить эти угрозы. Ещё раз повторю, что вхождение в ВТО является данностью, и Беларусь тоже должна стремиться в ВТО. Тем более, что, скорее всего, начиная с 2012-2013 года количество стран уже превысит 175 и они будут формировать 99,5 % всего мирового ВВП. Оставить нас «не у дел» не входит ни в интересы нашей страны, ни мирового сообщества.

Значительную часть отрицательного сальдо внешней торговли Беларуси составляет промежуточный и энергетический импорт. Сможет ли Беларусь с запуском ЕЭП нивелировать эти негативные тенденции?

- Эта тема сегодня неактуальна. Радикальные изменения произошли не по причине реструктуризации экономики, а по другим известным причинам. Я вам приведу несколько цифр за 2011 год. Мы сейчас будем говорить о балансе, который сформировали юридические лица. Физические лица мы оставим вне формата.

Так вот, около 5 млрд. (27,8%) от общего валютного импорта было направлено на покупку топливно-энергетических ресурсов. Это не является критическим показателем.

На погашение кредитов ушло 4,9 млрд. (26,9%) от общего валютного импорта. На закупку сырья и материалов около 1,9 млрд. (10%).

В принципе, цифры говорят о том, что ситуация не настолько критична как было ещё в 2009-2010 годах. Другое вопрос, что самоуспокоение – это не тот формат, который нам надо принимать на вооружение. Тем более, что уменьшение доли инвестиционного импорта или сырьевого, скорее всего, является минусом нежели плюсом. При том уровне технологического и физического старения реального сектора экономики эту составляющую надо наращивать. Хотя у Беларуси есть альтернатива – прямые инвестиции. Но, к сожалению, этот формат тоже ещё недоработан. Сегодня он не работает так, как мог бы.

В формате ЕЭП мы получили существенные преференции цены на нефть и газ от России. Эти цены составили, в одном случае (по нефти), около 2,5 млрд. долларов США, а в другом (по газу) – более 3 млрд. долларов США.

Фактически, результат вхождения Беларуси в ЕЭП дал экономию около 5-7 млрд. долларов США. Сальдо уменьшилось. К тому же, благодаря ЕЭП сняты многие угрозы для страны. Мы получили существенное конкурентное преимущество по сравнению со странами, которые не входят в перечисленные интеграционные образования.

Вы затронули тему государственного долга Беларуси. Разумеется, в скором времени нам придётся расплачиваться по внешним долгам. Считаете ли вы возможным выработать механизмы кредитования в рамках Союзного государства? Возможно нам нужно разработать свою методологию расчёта кредитного рейтинга?

- Действительно, такая проблема есть. В начале прошлого года отдельные экономисты говорили о возможном дефолте белорусской экономики. Сегодня нужно быть объективным. Суммы долга действительно большие. Но это не стоит на повестке дня. Мы должны заработать 3 млрд. долларов и отдать кредиторам.

Другой вопрос, стоило ли брать эти кредиты и насколько они дороги? Я развею некоторые мифы о дороговизне займов и приведу такие цифры. Средняя процентная ставка по внешнему долгу страны составляет 3,74 % годовых. Бизнесмены, политики, которые знают реальные ставки, говорят, что показатели эти в разы меньше, нежели сегодня существуют.

Срок погашения долгов в среднем составляет 6,3 года. Было бы не правильно говорить о том, что не стоило заимствовать эти ресурсы. Но они должны быть эффективны, работать на будущее экономики страны. Здесь есть проблема. Но надо учитывать, что сегодня формат ЕЭП предполагает ставить во главу решение не каких-либо социальных проблем, а проблем экономики. Могу сказать, что долговая нагрузка не станет обузой для государства.

С точки зрения плюсов вхождения Беларуси в ЕЭП можно отметить получение льготного стабилизационного кредита от фонда ЕврАзЭС под 3% с отсрочкой платежа на 5 лет. Сумма составляет 3 млрд. долларов. Уже получено два транш. Это существенно облегчит «налоговый пресс». В будущем можно будет говорить о смягчении или увеличении этого кредита.

Наши долговые обязательства несопоставимы с долговыми проблемами в Европе. В отдельных странах, таких как Португалия, Италия, Греция, ситуация куда трагичнее. Но в то же время и они имеют шанс выйти на положительный баланс по сравнению с экономикой США, с которой в принципе никто не знает что делать.

Что касается вопроса о составлении кредитного рейтинга, то хочу сказать, что такая необходимость существует. Я бы привёл пример Евросоюза. Недавно 4 ведущих кредитных института понизили рейтинг большинства стран Евросоюза. Это привело к ещё большим проблемам на долговом рынке. Более того, предлагаются такие радикальные меры как «невмешательство государства в экономику». Кроме того, предлагается «раздробить» 4 мировых агентства кредитного рейтинга на 20 организаций. Кроме того, Еврокомиссия по ценным бумагам заявила, что они будут следить за финансовым состоянием и аудитом ведущих рейтинговых агентств.

И, наконец, последнее заявление прокураторы Португалии, которая начала расследование деятельности ведущих рейтинговых агентств, касалось подозрения последних в нарушении антимонопольных законов.

Откровенно говоря, рейтинговые агентства дают немало поводов усомниться в их деятельности. К примеру, расследование американского сенатора по поводу банкротства одной из компаний пару лет назад. Как оказалось, компания имела далеко не тот рейтинг, который ей присвоило агентство. Через высокий рейтинг завышалась стоимость кредитов.

Я думаю, что попытка создания национального рейтингового агентства, мнение которого бы учитывалось международными партнёрами, пока бесперспективно. В России есть 3 авторитетных агентства. И если на их базе создать что-то более-менее авторитетное на мировом уровне - это был бы выход.

Союзное государство создавалось в первую очередь как политический проект. Насколько на ваш взгляд в нем сильна на сегодняшний день экономическая составляющая?

- Политическая интеграция должна следовать после экономической. Эти догмы уже не работают, поскольку мы все вышли из Советского Союза, который в первую очередь был экономическим образованием. В новых форматах не решаются политические, военно-политические вопросы.

Моё мнение таково, что Союзное государство себя пока ещё не изжило. Более того, оно является примером и стимулом формирования Евразийского союза.

Последнее заявление двух глав стран Союзного государства соответствует формату. Это говорит о том, что Союзное государство однозначно даёт преимущество, полезно и России, и Беларуси. Я убеждён, что это полезно и для Казахстана.

В завершении нашей беседы, хотелось бы узнать каков ваш прогноз экономической ситуации в Беларуси в 2012 году?

- Прогноз – дело неблагодарное. Председатель Нацбанка также не даёт никаких прогнозов. Мне кажется, что прогнозы зависят от информированности того, кто даёт прогноз. Но, так как считаю, что моя информированность выше, чем информированность среднестатистического белоруса, то позволю себе дать умеренно-оптимистичный прогноз. Катастроф, коллапсов я не предвижу. Это вероятность практически 100%.

Другое дело, что выполнить отдельные показатели, которые декларирует 4-ое Всенародное собрание и Указ Президента, который формирует показатели на 2012 год, будет сложно. Например, рост ВВП: заложена цифра около 5%. ВВП не настолько абстрактен, как кажется. С этой точки зрения, особенно если учитывать, что мы получаем сегодня достаточно большие дотации, я думаю, что цифра вполне достижима.

Приведу в пример одну из определяющих групп товаров: экспорт белорусской нефтяной продукции в страны ближнего и дальнего зарубежья. При изменении сегодняшней ценовой конъюнктуры рост экспорта увеличился по сравнению с сопоставимым периодом прошлого года.

Что касается курса доллара, то думаю, что прогнозируемая цифра в 9150 бел.руб. вполне реальна. Тем более, что такой высокий кросс-курс доллара во многом форматировал потребности белорусского рынка. Потребители стали покупать более дешёвый товар. Чаще всего это отечественная продукция. Белорусские субъекты хозяйствования сегодня избирательно покупают импортные товары.

Так или иначе, прогноз оптимистичен. Сегодня главный вопрос: как государство построит свои отношения с бизнесом? Всё-таки мы говорим о формате ВТО. У нас есть переходный период до 2017 года. И насколько нам удастся поэтапно приучить предприятия рассчитывать на себя, настолько мы будем себя уверено чувствовать в ближайшие 3-5 лет.