Главным событием для жителей Минска в том далеком от нас июне 1919-го стал приезд высокого гостя - председателя ВЦИК РСФСР (тогдашнего, можно сказать, президента России) - Михаила Калинина. Ввиду близости польских войск - с юга и запада до Минска по ночам долетала канонада - «всесоюзного старосту» в столице Беларуси, в общем-то, не ждали, его визит был несколько неожиданным для минчан. Да и пробыл Михаил Иванович в городе всего одну ночь (с 20-го на 21-е июня), а выступал перед солдатами и горожанами прямо из отверстой двери агитационного поезда с громким названием «Октябрьская революция».

После традиционных призывов «всем, как один, встать грудью на защиту новой власти» из толпы раздался возглас: «Не больно-то хотят вашу власть мужики, вы их голодом морите!». Речь, конечно же, шла о продразверстке, отнимавшей у селян практически весь хлеб. Крестьянские бунты против Советов пылали в Беларуси повсеместно, особенно жестоко подавлены были массовые восстания бедноты в Слуцкой и Борисовской волостях – это произошло только что, весной 1919-го.

Что же ответил добрейший Михаил Иванович на выкрик из толпы? Дословно: «Я считаю, что крестьяне могут волноваться только по недоразумению, потому что лучшей власти, чем Советская власть, для крестьян не придумать». Вот так незатейливо. Всё как обычно у совпартруководителей: ему говорят «черное», а он – «белое». Всё – божья роса.

Тогда же, в июне, согласно декрету СНК ССР Литвы и Беларуси (ЛитБела) «О призыве среднего и беднейшего крестьянства к борьбе с контрреволюцией» проходит мобилизация населения на советско-польскую войну. Ставится задача: призвать в ряды РККА по 20 человек от каждой белорусской волости. Как же проходила мобилизация на деле? Вот, к примеру, отчет Климовичского уездного комитета РКП (б) за июнь 1919 года: «Что касается мобилизации 20 человек от волости, то такая проходит туго. Наметить кандидатов сходом не представляется возможным, назначать исполкомом также затруднительно. Население на сходах высказывается за добровольную запись. Заметных результатов мобилизации 20-ти, таким образом, не имеется».

В общем, добровольно, а не принудительно отстаивать народную власть народ не хотел. Приходилось сгонять под ружье силой. Газета большевиков «Звезда» за 2 июня 1919 года сообщает: «Отряд Минского Коммунистического Союза молодежи переведен в казарменное помещение на общем основании с красноармейцами».

«Деникинки» под звон колоколов

8 июня в Минске широко отпраздновали Троицу: колокольный звон еще разрешен, против церкви никакой агитации пока не ведется. Даже партийные, советские и – надо же! - чекистские руководители замечены в соборе Минска с березовыми веточками в руках.

Это – нормально, за это до поры до времени не преследуют по партийной линии. Тем более что личное посещение храма никак не мешает новой власти устанавливать свои порядки. Словно куда-то и зачем-то торопясь перед неминуемым приходом польских войск, горсовет Минска переименовывает в середине июня 1919-го сразу 17 улиц белорусской столицы: вместо «знаменских», «преображенских», «рождественских» появляются Советская, Революционная, Комсомольская и иже с ними. Горожанам, впрочем, не до скорби по «святой старине»: в Минске и окрестностях съедены уже и крапива, и лебеда. Очень многие с надеждой на лучшую долю ждут возвращения прежних господ. «Совзнаки» (так называют банкноты РСФСР) не в чести.

До Минска и других городов Белой Руси доходят слухи о стремительном наступлении Деникина – его войсками взяты Харьков и Екатеринослав. С юго-востока в столицу Беларуси поступают «деникинки» - белогвардейские деньги. Их охотно берут спекулянты в обмен на хлеб и самогон (формально в советской республике еще действует царский «сухой закон»). А в «совзнаках» буханка серого хлеба стоит в Минске больше полумиллиона рублей, бутылка самогона – почти миллион. Счастлив тот, у кого сохранились царские золотые червонцы: за них можно получить любые деликатесы из запасников ЦИКа и горкома ВКП(б).

Месть Троцкого и аншлаг в синематографе

Войска РККА (Рабоче-крестьянской Красной Армии), расположенные в Беларуси, 9 июня объединены в 16-ю армию под командованием казака Филиппа Миронова. Личность и судьба этого рубаки удивительны. Его вскоре, в том же июне 1919-го, перебросят на борьбу с Деникиным, и после довольно успешных оборонительных операций Миронов будет арестован аж самим Буденным по приказу Троцкого и приговорен к расстрелу. За что? Ну, якобы помог уйти от возмездия своему брату, сражавшемуся на стороне белых. Плюс однажды выступил против Деникина по своей инициативе, без должной подготовки (одержал ряд побед, но ведь не это главное, а послушание). Отвергая обвинения, Филипп Кузьмич ответил прямо, что его хотят казнить за публичное высказывание против Троцкого, в частности - против циркуляра наркомвоенмора о «расказачивании». После такого заявления среди красноармейцев начался ропот: командира любили в частях. И что же? Миронов был «помилован» Троцким, как говорится – от греха…

Пользуясь своей популярностью, он поднял свой полк на восстание против Троцкого, к нему примкнули еще четыре полка. Бунт подавил тот же Буденный, послав против Миронова дивизию О.И. Городовикова. Позже, в октябре 1919 года в Москве, на заседании Политбюро ЦК РКП(б), Миронову было выражено «политическое доверие» и поручено командование конной армией. Заместителем Филиппа Кузьмича стал – кто бы мог подумать? - О.И. Городовиков… Воистину, дивные дела творились тогда в Рабоче-крестьянской Красной Армии! Впрочем, Троцкий все-таки добил казачьего командарма: в 1921 году Миронова арестовали «за содействие Махно». Вскоре он был убит часовым во время прогулки – якобы, по личному приказу Троцкого.

Тем временем, 25 июня 1919-го польские части, наступающие на Минск, получают мощное подкрепление: они усилены 70-тысячной армией Юзефа Халлера, переправленной из Франции, где эта армия, как и некоторые воинские подразделения Российской Империи, «застряла» после окончания Первой мировой войны. Поляки приближаются к Минску. В столице Беларуси царят тревожные ожидания. Очевидно, с целью хоть как-то отвлечь население от тягостных раздумий, в городском синематографе начинает (при аншлаговых сборах) демонстрироваться мелодрама, только что снятая в советской Одессе: «Будь проклят ты, разбивший мою жизнь». В главной роли – выдающийся киноактер того времени Николай Салтыков. Он скончался в 1927 году в 40-летнем возрасте, а вот его жена, легендарная актриса Татьяна Куницкая, будет сниматься в кино вплоть до 1993 года.