Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

08.08.2016

Штурм крепости Осовец: мифы и реальность новейшей истории

Как газовая атака превратилась в «Атаку мертвецов»

Как газовая атака превратилась в «Атаку мертвецов».

101 год назад, 6 августа 1915 года, при штурме русской фортификационной крепости Осовец с целью окончательного прорыва линии фронта противника, армия кайзеровской Германии, до того в течение более полугода так и не сумевшая сломить дух русского воинства, нарушая все законы и обычаи ведения войны, пустила в дело отравляющие газы.

К подобному «ноу-хау», начиная с 1915 года, немцы прибегали уже не раз, несмотря на то, что действием Гаагской конвенции строго-настрого воспрещалось применение газов в артиллерийских снарядах.  Но лозунг «Дранг нах Остен» - «Натиск на Восток» - звал к решительным, кардинальным мерам, а тут, как назло, на фронте случилось некоторое затишье… Им и решили воспользоваться. Результат, как известно, превзошел все ожидания. Выпустив из бутылки газового «джина», германская военщина, а за ней и союзники Антанты (английский генерал-лейтенант Фергюссон, назвав поведение Германии трусостью, тут же добавил, что если британцы хотят выиграть эту войну, отчего «нам не воспользоваться способом противника») за рекордно короткий срок – каких-нибудь полтора года - превратили состязание клинков и боевых машин в чудовищный и омерзительный людской мор.

Кому же из соотечественников выпала незавидная участь быть втянутым в столь бесчестную кампанию, для многих стран завершившуюся революциями и сотрясением государственных устоев? Кто, невзирая на суровые реалии газовых атак и позорной сдачи в плен братьев по оружию, до последнего издыхания продолжал выполнять свой воинский долг и, наконец, кому суждено было сыграть в этой истории самую зловещую роль? Обратимся к фактам и дошедшим до нас свидетельствам очевидцев.   

…Поначалу осознать реальность происходящего – применение  массовых отравляющих веществ и всю пагубность их воздействия на всё живое - было непросто. Не верилось, что кто-то решится на такое. Вот и британские войска у Ипра «прокололись», хотя подмечали на позициях противника какую-то непонятную возню. А французам позже пленный немец сам всё чистосердечно рассказал – зачем у него с собой вещевой мешочек, баночка с жидкостью, лоскутки… Защита-де от нового смертоносного немецкого оружия!  Сочли бредом…

Что же касается русской крепости Осовец, то тут больше всего надо было ждать какого-то подвоха, ведь немцы в эти фортификационные сооружения, преграждающие им дорогу на Белостокский железнодорожный узел с важнейшими стратегическими направлениями Петербург – Берлин и Петербург - Вена, вцепились бульдожьей хваткой.


«Пущай постреляют, хоть выспимся…»

Гарнизону крепости пришлось выдержать не один штурм. Ещё в самом начале войны – в сентябре 1914 – к крепости, расположенной на самом северо-востоке белорусских земель близ Гродно, подошли части 8-й германской армии, сходу перешедшие в массированную атаку. Но крепость выстояла: гарнизонная артиллерия и контратаки защитников Осовца заставили противника спешно ретироваться. Второй штурм крепости начался в феврале 1915 года. Однако, несмотря на мощный натиск противника, выпустившего по крепости более 250 тысяч тяжелых снарядов, взять Осовец немцам снова не удалось. Более того, огнем русских батарей было уничтожено несколько мощных осадных орудий противника, в том числе две 420-мм мортиры «Толстушки Берты», считавшиеся гордостью немецкого вооружения. А на самой территории Осовца после февральского штурма было найдено 30 тысяч воронок, ещё сотни тысяч снарядов поглотили окрестные болота и река Бобр.

До того момента считалось, что человек такого массированного артобстрела выдержать в принципе не способен: кого не убьет прямое попадание, того выведут из строя контузия или шок… Но пока иностранная пресса изощрялась в сенсационных заголовках о провалившемся штурме крепости, а математики и физиологи измеряли предел человеческих возможностей и писали докладные, русский пехотинец, привыкший к взрывам, но смертельно уставший от бесконечных работ по укреплению крепости, на всё это философски заметил: «Пущай постреляют, по крайней мере, хоть выспимся…».

Командование русской армии как о чем-то невозможном просило защитников крепости продержаться хотя бы 48 часов. Оборона Осовца продлилась ещё более полугода…


«Доблесть защиты, не знавшая поражения»

Нелицеприятный для многовековой легендарной истории русского воинства факт, но маленькая крепость Осовец и полузаброшенный Ивангород в годы Первой мировой войны оказались едва ли не единственными русскими крепостями, которые оказали германским войскам достойное сопротивление и покрыли себя неувядаемой славой.

Огромная заслуга в этом принадлежит их комендантам – генералам Николаю Бржозовскому и Алексею Шварцу, сумевшим сплотить гарнизоны этих крепостей, вселить в них боевой дух, готовность насмерть драться с врагом опытным и умелым и верить в собственное великое предназначение. «Пройдет недолгое время, залечит Мать Родина свои раны и в небывалом величии явит Миру свою славянскую силу, поминая героев Великой Освободительной войны, не на последнем месте поставит она и нас, защитников Осовца».

Эти строки Бржозовский напишет в августе 1915, когда Ставкой будет принято решение о сдаче крепости, одним из последних покидая территорию укрепрайона, за несколько минут до того, как он будет полностью взорван, дабы не быть оставленным врагу.  

…О нем мало написано в советских энциклопедиях. Генерал-лейтенант Николай Александрович Бржозовский, участник русско-турецкой войны 1877-1878 годов, китайского похода, русско-японской и Первой мировой войн. В гражданскую воевал на стороне Белого движения. Из дворян, образование получил в Полоцкой военной гимназии. В 20-е годы эмигрировал в Норвегию, проживал в Югославии, где вскоре след доблестного воина и затерялся.

Говорили, его авторитет среди солдат был сродни суворовскому. В начале 1915 года под белым флагом парламентёра в крепость явился германский офицер и высокомерно предложил коменданту полмиллиона марок за сдачу фортов. Якобы это не подкуп, а простая бухгалтерия – столько будут стоить истраченные снаряды, а крепость-то всё равно падет, так какой же смысл?! Германское оружие стоит денег!

Генерал Бржозовский, человек чрезвычайной выдержки, вежливо ответил спесивцу:

- Предлагаю вам остаться здесь. Если через 48 часов Осовец будет стоять, я вас – извините! – повешу. Будет сдан, будьте так добры, повесьте меня. А денег не возьмем!


«Черный день» и желто-зеленый рассвет

Но тогда, ранней весной, вряд ли кто-нибудь из защитников Осовца мог предположить, что за испытание ждет их совсем скоро. 6-е августа 1915 года стало для каждого, кто находился в крепости, черным днем. Для уничтожения гарнизона немцы применили отравляющие газы – в 4 часа утра на русские позиции потек зеленый туман смеси хлора с бромом. Газовая атака велась сразу из нескольких тысяч баллонов, с учетом ошибок прошлого – при попутном, так сказать, ветерке. Вслед за газовым облаком германской артиллерией был открыт массированный огонь, на штурм русских передовых позиций готовились двинуться не меньше семи тысяч пехотинцев.

По воспоминаниям современника, всё живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть: листья на деревьях свернулись и опали, пожухла трава, облетели лепестки у  цветов. Все медные предметы – части орудий и снаряды, умывальники, баки – покрылись толстым слоем окиси хлора. Продукты – мясо, масло, овощи, сало оказались непригодными для употребления.

Но главное, как следовало из отчета коменданта крепости, поражающее действие сказывалось на расстояние до 12 верст и было чрезвычайно опасно для людей, и в большинстве случаев - смертельно.

Первыми жертвами стали разведывательные партии и секреты, большая убыль была в офицерах и унтер-офицерах, которым приходилось брать на себя ответственность за судьбу подчиненных. Всего из гарнизона крепости отравленных и удушенных выбыло более 1600 человек.

Другой защитник крепости оставил такие воспоминания: «Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев. Сильный ружейный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших воинов. Измученные, отравленные, они бежали с единственной целью – раздавить врага. Торопить не приходилось никого. Роты шли как один человек, воодушевленные только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям…».

Ещё один участник обороны Осовецкой крепости в «Русском Слове» оставил нам имя хотя бы одного – выдающегося - героя этой атаки. К 226-му Землянскому полку в начале войны был прикомандирован только что окончивший военно-топографическое училище пскович подпоручик Котлинский. Этот человек, кажется, совершенно не знал, что такое чувство страха или даже чувство самосохранения. Уже в прошлой работе полка он много принес пользы, командуя одной из рот. Теперь, сильно отравленный газами, он получил приказание вести роту в контратаку, пошел впереди солдат, имея при себе только бинокль. В минуту адского, невероятного обстрела он, спокойно ориентируясь, осматривал отдельные места боя и отдавал соответствующие приказания. И наряду с собственной безумной отвагой берег жизнь своих людей. Когда участок полотна железной дороги был солдатами пройден, когда до немцев оставалось 300-400 шагов, Котлинский приказал роте залечь под холмом, а сам вышел под ураганным огнем противника на открытое место и в бинокль осмотрел расположение его сил. Он принес себя в жертву ради своей роты. Выбранное им место для атаки оказалось удачным. Немцы не выдержали бешеного натиска наших солдат и в панике бросились бежать.

Но сам подпоручик Котлинский был ранен разрывной пулей в бок и умер к вечеру того же дня.


«Добрый папаша» химического оружия

Впрочем, есть в этой истории и совсем иные герои, которые так же оставили на её скрижалях свои имена и так же снискали известность и славу. Знакомьтесь: «папаша» химического оружия, немец-патриот еврейского происхождения Фриц Габер, не только производивший теоретические расчеты ученый-химик, но и лично готовивший газовые атаки на линии фронта. Это благодаря ему появились длинные процессии прокаженных Первой мировой войны – солдат с выжженными глазами, с пораженными легкими, кашляющих кровью, сидящих на папертях и просящих милостыню. Солдат, последним видением которых стало накатывающее на них яркое облако…


Общие потери всех воюющих сторон от газов составили 1 миллион 300 тысяч человек. Из них 91 тысяча умерла. Жена Габера не вынесла участия своего мужа в разработках по химическому оружию и в ту ночь, когда он впервые надел свой капитанский мундир и праздновал первое применение оружия массового поражения, покончила жизнь самоубийством. Позже, после Второй мировой войны, также свел счеты с жизнью их сын Габриель. Самого Фрица после прихода к власти Гитлера постигла горькая ирония судьбы: несмотря на все заслуги перед германской военной индустрией он, еврей по происхождению, был вынужден эмигрировать из страны.

Кстати, в 1918 году, несмотря на протесты Англии, Фрицу Габеру присудили Нобелевскую премию. 

Полина Русак