Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

17.08.2015

Александр Чижевский: от "солнцепоклонника" до отца гелиобиологии

Гродненские земли подарили миру одного из величайших ученых белорусского происхождения – отца гелиобиологии Александра Чижевского.

В 1897 году в небольшом поселке Цехановец, что в Гродненской губернии, в семье потомственных дворян появился на свет необычный ребенок, которому суждено будет изменить представление о том, что такое Солнце и какую роль оно играет в нашей жизни. Александр Чижевский в первые годы жизни получит прекрасное дворянское воспитание – манеры, иностранные языки, тяга к познанию. Все это – помноженное на любовь к работе и скрупулезность, привитые отцом-военным, который не в одной битве воевал за честь Российской Империи.

Матери своей Чижевский не помнил – Надежда Невиандт умерла от туберкулеза, когда малышу не было и года. Но из рассказов друзей своей матери и своего отца Александр сделал вывод, что натурой она была поэтической и утонченной, а потому часто повторял: «художественный талант я унаследовал от матери, интерес к науке и умение работать – от отца».

Зато в памяти Чижевского отлично отпечаталось то обстоятельство, что болел он в детстве часто, а в своей поэме «Вестник» он прямо укажет, что стало тому причиной:

«Я рос изнеженным, болезненным ребенком…

Я чувствовал, как изменения в погоде

Влияют на меня с неодолимой силой».

Растили мальчика на Гете, Лермонтове и Диккенсе, но была в доме и научная литература: труды по физике, астрономии, химии. И если в первые годы жизни он куда лучше впитывал в себя прелести искусства, побывав даже в Парижской академии художеств, где брал уроки живописи у ученика самого Дега, то ближе к подростковому возрасту Чижевского охватывает страсть к познанию точных наук.

В 1910 году, когда ему было 13 лет, над Россией появляется комета Галлея. Ей суждено было разграничить два увлечения Саши: искусство, литература и поэзия навсегда теперь останутся лишь его хобби. Работу и жизнь он посвятит изучению небесных светил. И после самой кометы и Луны Чижевского заинтересует Солнце.

Ученый с Георгиевским крестом

К тому времени семья Чижевских успела переехать с белорусских земель сначала в расположенную неподалеку Седлецкую губернию, а потом в Калугу. К 1915 году Александр заканчивает местное реальное училище и числится слушателем в двух столичных институтах – коммерческом и археологическом. Искусство и наука и тут следуют друг за другом – Чижевский издает первую свою книгу стихотворений, которую неоднократно потом назовет откровенно слабой и сплошь подражательством великим поэтам. А еще тем летом он проводит множество астрономических наблюдений: изучает пятна на Солнце и соотношение их с возникновением на Земле магнитных бурь, гроз и полярных сияний.

Осенью того года он делает в институте свой первый доклад на эту тему, который производит фурор. 18-летний Чижевский понимает, что его взгляды на взаимоотношения небесных тел – передовые для своего времени и хочет продолжить работу. 

Чижевский, его тетя и бабушка

Чижевский, его тетя и бабушка


Но в планы молодого ученого вмешалась война. Уже практически за окнами шли баталии Первой Мировой. Чижевский бросает все и идет добровольцем на фронт. Так ему повелела его кровь – большинство дворян Чижевских или воевали, или даже всю свою жизнь посвящали армии. Каждый первый – георгиевский кавалер! К предкам своим Чижевский относился с большим благоговением:

- Во мне, в моем теле, в моей душе - психике, в моем темпераменте все они, мои предки, живут и по сей час, - объяснял он свой поступок в своей автобиографии.

Один только прадед молодого ученого – Никита Чижевский – воевал рука об руку с Суворовым и Кутузовым, ранен был с полсотни раз, а дожил в итоге до 111 лет. На отдаленных ветвях генеалогического древа рода отыскался даже великий адмирал Нахимов!

Отвоевав меньше года, он получил ранение в боях в Галиции и был отослан домой. Зато с Георгиевским крестом IV степени.

Дружба с Циолковским

Еще во время учебы в реальном училище Чижевскому была уготована одна из тех встреч, что называют судьбоносными. Их в его жизни будет немало, но эта – с Константином Циолковским – окажется самой важной. Циолковский в Калуге преподавал физику, алгебру и геометрию, и успел уже издать с полсотни научных работ, писал научно-фантастические рассказы и уже высказал мысль, что человек во Вселенной может оказаться не одинок.

- Как Вы думаете, - спросил Чижевский у Циолковского во время первой их приватной встречи, - Могут ли циклы солнечной активности влиять на мир растений, животных и даже человека?

- Было бы совершенно непонятно, если бы это было не так, - ответил Циолковский.

Отношения учителя и ученика позднее перешли в дружбу. Но скрепляла ее всегда наука и жажда познать неизведанное.

«Дружба с Циолковским была настолько искренней и большой, - вспоминал Чижевский в мемуарах, - что я никогда не мыслил какого-либо большого научного дела без него, ибо мои научные дела мы всегда подвергали совместному обсуждению и критике. Мой старший друг платил мне той же приязнью, делился со мной своими мыслями, читал мне свои неопубликованные произведения, по многим вопросам мы производили совместные вычисления, он поручал мне выяснить или решить ту или иную задачу, стоящую перед ним».

«Солнцепоклонник» и «мракобес»

После возвращения с фронта Чижевский заканчивает институт и официально становится ученым-археологом. Тогда же, в мае 1917-го, он защищает диссертацию на тему «Русская лирика XVIII века» по Ломоносову, а в декабре еще одну – «Эволюция физико-математических наук в древнем мире» и становится магистром истории. Между двумя этими событиями умещается Октябрьская революция. Чижевский понимает, что царизм больше ничего не может предложить людям и относится к смене власти с духовным подъемом и пишет об этом стихи.

Его настрой не сбивают ни война, ни разруха, ни голод. В 21 год он уже доктор истории (тема диссертации - «Исследование периодичности всемирно-исторического процесса»), в 22 – читает лекции в родном вузе и числится вольнослушателем на физико-математическом факультете Московского университета.

Он расширяет свою последнюю диссертацию до 900 страниц и шлет ее на прочтение наркому образования Луначарскому. Тот читает и советует издать труд в сокращенном виде и максимально доступным языком. Чижевский внимает совету и в 1924 году выходит книга «Физические факторы исторического процесса». Знание многих иностранных языков, в том числе и древних, пришлось как нельзя кстати: Александр Леонидович ради полноты статистических выкладок изучил данные за два с половиной тысячелетия! В этой работе пришлось опираться на данные древних летописцев и историков.

- Что представляет собою Солнце для современного человечества? – задавался вопросом молодой ученый. - Не более как явление природы, подобное многим другим! Не тем оно было для наших предков... Солнце было для них мощным богом, дарующим жизнь, светлым гением, возбуждающим умы. Вся мифология древних проникнута слепящей символикой солнечного луча! Интуиция наших предков привела их к тому же заключению, что и завоевания науки!

Выводы Чижевского статистически просты: 60% исторических событий с участием больших масс людей за 25 изученных веков приходился на годы максимума солнечной активности. И лишь 5% - на годы минимума.

Книга настолько сенсационна, что вызывает отторжение. За автора вступаются только сам Луначарским и старый товарищ Циолковский. Чижевский спокойно и с долей иронии переживает разгром своего труда:

- Сразу же ушаты помоев были вылиты на мою голову. Были опубликованы статьи, направленные против моих работ. Я получил кличку «солнцепоклонника» - ну, это куда еще не шло, - но и «мракобеса».

Общественность понимает выводы ученого чересчур просто: мол, Солнце заставляет нас совершать те или иные поступки. И не приемлет эту позицию.

Биограф Чижевского Виктор Ягодинский так объясняет содержание первой серьезной работы ученого:

«Чижевский согласится, что «Солнце не решает ни общественных, ни экономических вопросов, но в биологическую жизнь планеты оно, безусловно, вмешивается очень активно». Иначе говоря, Солнце не принуждает нас делать именно то-то и то-то, но оно катализирует нашу деятельность за счет изменений психофизиологического фона организма. Природа – естественная предпосылка человеческой истории».

Стокгольм? Калуга!

В те же годы Чижевский активно занимается проблемой ионизации воздуха. Он проводит эксперименты над животными, в ходе которых выясняет, что заряженный отрицательными ионами воздух хорошо сказывается на организме, а заряженный положительными – наоборот – плохо влияет на здоровье, аппетит и даже внешний вид.

Об этих экспериментах узнает Максим Горький, а от него – нобелевский лауреат в области химии Сванте Аррениус. Тот пишет Чижевскому письмо, которое приводит ученого в восторг:

«Вы экспериментально доказали факт биологического действия ионов воздуха на человеческий организм, на природу - этот факт, бесспорно, имеет огромное значение для науки, этот факт открывает большие перспективы для развития научной мысли».

Аррениус приглашает ученого в Стокгольм – работать вместе. Луначарский дает добро на выезд ученого, но поездку отменят всего за два дня из-за отсутствия ученой степени в нужной сфере. Вместо Стокгольма и работы с лучшими учеными планеты, Чижевский получает удостоверение инструктора лиототдела Наркомпроса и направление обратно в Калугу…

(продолжение следует)