Улан-поэт Первой мировой войны (Часть 1)

Первая мировая война всколыхнула российское общество. Одни проклинали царский режим, желая поражения России и прихода «цивилизованных» европейцев, другие шли на фронт защищать отечество. Шли люди разных сословий, социального положения. В добровольцах были и как бы сейчас сказали, «звезды». Ушел в инженерный батальон великий Александр Блок. Певец и поэт Александр Вертинский стал санитаром. А часть людей шли добровольцами, даже если они не подлежали официальному призыву.

Отправился на фронт, вольноопределяющимся, рядовым и один из самых больших поэтов Серебряного века Николай Гумилев. Удивительно, Николая Степановича еще в 1907 году признали негодным к воинской службе из-за болезни глаз и косоглазия правого глаза. Но чтобы пойти на фронт в 1914 году он научился стрелять с левой руки и целиться левым здоровым глазом. Мало того, чтобы пойти в кавалерию он за свой счет брал уроки верховой езды и владения тяжелой пикой, обязательной для всадников. Ходили даже слухи, что поэт давал взятку медкомиссии, только чтобы ему разрешили воевать за Родину.

Воистину права пословица, кто хочет, ищет способы, кто не хочет, причины. Богемная литературная элита, мужская часть которой изрядно «косила» от армии и фронта была в изумлении. Патриотизм Гумилева казался либеральной общественности того времени полной нелепицей и даже более того – предательством их «тусовки».

«Не одному мне показалась странной идея безо всякой необходимости надевать солдатскую шинель и отправляться в окопы. Гумилёв думал иначе» - писал позже поэт Георгий Иванов.

Но очень интересен и еще один факт. 5 августа 1914 года, уже призванный Гумилев вместе с тогдашней женой Анной Ахматовой встречает в Царском Селе Александра Блока, который был уже в форме, готовясь к отправке в войска. Сохранилась фраза Гумилева об этом случае: «Посылать такого воина на фронт — все равно, что жарить соловьев».

То есть, себя он считал вполне годным для пушечного мяса, а вот Блока нет, призывал беречь.

«Мало того, что он добровольно пошел на современную войну — он — один он! — умел ее поэтизировать. Да, надо признать, ему не чужды были старые, смешные ныне предрассудки: любовь к родине, сознание живого долга перед ней и чувство личной чести. И еще старомоднее было то, что он по этим трем пунктам всегда готов был заплатить собственной жизнью», - писал А.И. Куприн в памятной статье 1921 года «Крылатая душа» сразу после гибели Гумилёва.

Николай Степанович Гумилев родился в 1886 году в Кронштадте в семье корабельного врача. С детства был довольно болезненным и нервным мальчиком. Закончил Царскосельскую гимназию. Она славилась тем, что ее директором был поэт Иннокентий Анненский. Который, так или иначе, своими стихами повлиял практически на всех поэтов Серебряного века. Учился Гумилев не очень хорошо, однажды был на гране отчисления, но за него заступился сам Иннокентий Анненский, разглядев в нем будущего большого поэта.

После окончания гимназии Гумилев уезжает в Сорбонну. Живет в Париже, Италии, путешествует по Европе. Общается с зарубежными и русскими поэтами и писателями. Постоянно пишет сам. Ахматова говорила, что первое стихотворение он написал в шесть лет.

Возвратившись в Россию, он издает первый сборник стихов «Романтические цветы». О нем более-менее хорошо, точнее, с надеждой на развитие таланта отозвался Валерий Брюсов. Тогда важнейший человек в русской поэзии - Гумилев считал его своим учителем.

Потом появляются сборники «Жемчуга», «Путь конквистадоров», «Чужое небо», которые получают уже всероссийскую известность. И в личной жизни происходят изменения. 25 апреля 1910 года в Николаевской церкви села Никольская Слободка Гумилёв обвенчался с Анной Андреевной Горенко (Ахматовой).

В 1911 году по инициативе Николая Гумилёва был основан поэтическая группа «Цех поэтов», в который, кроме него вошли Анна Ахматова, Осип Мандельштам, Владимир Нарбут, Сергей Городецкий, Кузьмина-Караваева, Зенкевич и др. А в следующем году он провозглашает возникновение нового поэтического течения – акмеизма. Который и олицетворяли эти поэты «Цеха». Тогда было обязательным условием продвижения в литературе – принадлежность к определенному литературному течению. Например, Блок, Андрей Белый – были «младшими символистами». Брюсов, Мережковский, Гиппиус, Сологуб – «старшими символистами», Маяковский, Хлебников – футуристы, Северянин – эгофутурист. Были еще кубофутуристы, имажинисты – Есенин, Мариенгоф…

В 1912 году рождается сын Лев. Будущий выдающийся историк и этнограф Лев Николаевич Гумилев. Николай Гумилев выступает с концертами, ездит по стране, путешествует по Африке и Азии. И постоянно пишет. Путевые заметки, знаменитый «Африканский дневник», и, конечно, стихи. Там он, романтизируя, описывал невиданные в России африканские пейзажи, воспевал суровый быт охотников, романтиков и мужество первопроходцев. Это такая суровая, мужская поэзия. Возможно, предвосхитившая линию Хемингуэя и Симонова в литературе.

24 августа 1914 г. Гумилёв был зачислен в 1-й эскадрон лейб-гвардии Ее Величества государыни императрицы Александры Федоровны уланского полка. Кстати, тогда же на войну ушёл и его брат Дмитрий Гумилёв, который был контужен в бою и умер в 1922 году.

Гумилёв вместе с другими «охотниками» был отправлен на обучение кавалерийской службе в Новгород.

«Я навещала его под Новгородом, - вспоминала Анна Ахматова, - и он говорил мне, что учится верховой езде заново. Я удивлялась - он отлично ездил на лошади, красиво и подолгу, по много верст. Оказалось - это не та езда, какая требуется в походе. Надо, чтобы рука непременно лежала так, а нога этак, иначе устанешь ты, или устанет лошадь. И без битья не обходится учение. Он рассказал, что великого князя ефрейторы секут по ногам».

«В конце недели нас ждала радость. Нас отвели в резерв армии, и полковой священник совершил богослужение. Идти на него не принуждали, но во всем полку не было ни одного человека, который бы не пошел. На открытом поле тысяча человек выстроились стройным прямоугольником, в центре его священник в золотой ризе говорил вечные и сладкие слова, служа молебен. Было похоже на полевые молебны о дожде в глухих, далеких русских деревнях. То же необъятное небо вместо купола, те же простые и родные, сосредоточенные лица. Мы хорошо помолились в этот день» - писал поэт.

В ноябре 1914 года его полк был переброшен в Южную Польшу. 19 ноября состоялось первое сражение. За ночную разведку боем перед сражением, Приказом по Гвардейскому кавалерийскому корпусу от 5 декабря 1915 года № 148б вольноопределяющийся Н.С. Гумилев был награждён Георгиевским крестом 3-й степени № 108868. К этой награде Николай Степанович отнесся очень спокойно. Он считал, что она слишком легко ему досталась.

ВОЙНА
М. М. Чичагову

Как собака на цепи тяжелой,
Тявкает за лесом пулемет,
И жужжат шрапнели, словно пчелы,
Собирая ярко-красный мед.

А «ура» вдали — как будто пенье
Трудный день окончивших жнецов.
Скажешь: это — мирное селенье
В самый благостный из вечеров.

И воистину светло и свято
Дело величавое войны.
Серафимы, ясны и крылаты,
За плечами воинов видны.

Тружеников, медленно идущих,
На полях, омоченных в крови,
Подвиг сеющих и славу жнущих,
Ныне, Господи, благослови.

Как у тех, что гнутся над сохою,
Как у тех, что молят и скорбят,
Их сердца горят перед Тобою,
Восковыми свечками горят.

Но тому, о Господи, и силы
И победы царский час даруй,
Кто поверженному скажет: «Милый,
Вот, прими мой братский поцелуй!»
(1914 год)

«...В жизни пока у меня три заслуги — мои стихи, мои путешествия и эта война. Из них последнюю, которую я ценю менее всего, с досадной настойчивостью муссируют все, что есть лучшего в Петербурге... Меня поддерживает только надежда, что приближается лучший день моей жизни, день, когда гвардейская кавалерия одновременно с лучшими полками Англии и Франции вступит в Берлин», — писал Гумилёв из действующей армии 2 января 1915 г. другу М. Л. Лозинскому.

Владимир Казаков

(Продолжение следует)