Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

08.08.2013

Подвиг Сморгони (Часть 2)

Мужество и героизм на Сморгонских позициях стали нормой. Сложилась поговорка «Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал». Впервые немцы применили газ на этом участке фронта против 3-й Гвардейской пехотной дивизии уже 12 октября 1915 года. А с 1916 года газовые атаки вошли в разряд обычных боевых действий. <br />

Мужество и героизм на Сморгонских позициях стали нормой. У солдат сложилась поговорка «Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал». Впервые немцы применили газ на сморгонском участке фронта против 3-й Гвардейской пехотной дивизии уже 12 октября 1915 года. А с 1916 года газовые атаки вошли в разряд обычных боевых действий. Нарастало ожесточение воюющих сторон.

Город был полностью разрушен германской и русской артиллерией, изрыт окопами и траншеями. Ходы сообщения, ведущие в тыл на много километров, представляли собой галереи шириной до пяти метров, глубиной три метра, замаскированных сверху от немецкой авиации. Газета «Нива» №25 за 1916 год называла Сморгонь «мертвым городом».

С марта 1916 года, севернее Сморгони, у озер Вишнево и Нарочь, начала наступление 2-я русская армия. Все это было стратегически не нужно, и не рассчитано по срокам, но союзники взмолились о помощи. У Вердена гибла французская армия. Нужно было отлечь на себя максимальное количество немецких войск и спасти от уничтожения союзников. Хотя до этого французы, зная о трудностях в обеспечении русской армии боеприпасами, ничем не помогли нам. Дэвид Ллойд Джордж, британский премьер-министр, писал: «Когда летом 1915 года русские армии были потрясены и сокрушены артиллерийским превосходством Германии и не были в состоянии оказывать какое-нибудь сопротивление вследствие недостатка винтовок и патронов, французы копили свои снаряды, как будто это были золотые франки, и с гордостью указывали на огромные запасы в резервных складах за линией фронта. Мы предоставили Россию ее собственной судьбе...» Теперь те же французы молили о помощи.

За Вилией дивизии 10-й армии ежедневно «демонстративными действиями» – артобстрелами, пулемётной и ружейной стрельбой отвлекали на себя противника, обеспечивая главный удар.

4-го июня Юго-Западный фронт генерала Брусилова начал в Галиции успешное наступление против австро-венгерской армии. Одновременно, Западный фронт генерала Эверта должен был нанести главный удар на участке 10-й армии у Сморгони – Крево. Но, узнав о переброске сюда девяти дивизий противника, командующий не решился отдать приказ о наступлении. Атаковать было решено на Барановичи. В ответ немцы сами начали здесь активные действия против русских войск в районе Сморгони.

Развернулась и «подземная война». В течение июня 1916 года саперы 52-го саперного батальона 26-го армейского корпуса копали тоннель в тыл немцам – к высоте на северной окраине Сморгони, где находилась немецкая батарея. В день штурма, заложенный под землю динамит был взорван, 255-й Аккерманский и 258-й Кишиневский полки взяли высоту.

Но наступил 1917 год. Февральская революция года всколыхнула войска. У Сморгони, в войсках проходили митинги и собрания. В июне здесь выступал Керенский, призывая к наступлению. Дисциплина катастрофически падала. После отречения царя и издания Временным правительством указа номер один, о необязательном подчинении солдат офицером, держать армию становилось все сложнее.

Несмотря на это, командование Западного фронта, выполняя план действий, готовило наступление. Для главного удара был выбран участок Сморгонь – Крево с тем, чтобы, прорвав здесь германскую оборону,  выйти к Вильно.

Главным узлом сопротивления немцев являлся Богушинский лес, немного южнее Сморгони. В конце апреля шестнадцать пехотных и две кавалерийские дивизии 10-й армии, и около 900 орудий стали собирать в кулак против немцев. Для обеспечения наступления было выделено сверхнормативное количество снарядов и организована их доставка. На регулярные воска уже большой надежды не было, разложение и дезертирство было повсеместным, солдаты отказывались выполнять приказы, поэтому Верховное командование согласилось создать воинские части из добровольцев. У Сморгони – Крево, в полках и дивизиях, готовящихся к наступлению, формировались добровольческие штурмовые роты и батальоны.

19 июля в 5 часов утра раздался грохот сотен орудий невиданной по мощи и силе артиллерийской подготовки. Мощнейший артобстрел продолжался почти без перерыва около трех дней. Руководил всей операцией командующий Западным фронтом генерал Деникин. 22-го июля, в 7 часов утра, в атаку поднялась русская пехота. Впереди шли офицеры-добровольцы. Прорыв был настолько стремительным и неожиданным, что противник не успел даже открыть заградительный огонь. Но хотя от немецких укреплений ничего не осталось, наши солдаты после нескольких месяцев бездеятельности и митингов, толпами покидали позиции, бросали пулемёты и уходили в тыл. Прекрасно спланированная операция была провалена. Имея огромное превосходство - 184 русских батальона против 29 немецких, 900 орудий против 300 немецких, 138 русских батальонов первой линии против перволинейных 17-ти немецких, наступление захлебнулось.

Стали учащаться случаи братания между немцами и русскими солдатами.

Война надоела. Но немцы, в отличие от русских солдат, нигде не выходили из повиновения офицерам. Они «братались» только там, где им разрешали, и делали это под надзором своих командиров. И на фронте и в тылу шли бесконечные митинги и собрания. Дисциплина стремительно падала, идея Временного правительства о «демократизации» армии приводила к анархии, дезертирству, солдатские комитеты и комиссары Временного правительства не могли остановить оставление позиций без приказа.

Грянувшая Октябрьская революция еще больше внесла сумятицу в войска. 1-го декабря 1917 года жуткую картину увидели члены делегации Западного фронта, которые по ходам сообщения пришли на передовую. Единственное, что уцелело в Сморгони – это выложенные булыжником мостовые.

5 декабря в местечке Солы, в 10 км западнее Сморгони представители 2-ой, 3-ей и 10-ой армий, руководитель делегации рядовой 322-го Солигаличского полка 81-й пехотной дивизии С.В. Щукин, член ВРК Западного фронта, большевик, заключили перемирие с немцами. Боевые действия на всем протяжении фронта – от Видзы до Припяти приостанавливались на два месяца.

18-го февраля 1918 года в 12 часов дня, когда срок заключенного перемирия истек, германские войска по всему фронту перешли в наступление. Сопротивление остававшихся русских частей было сломлено. Взяв Сморгонь, немцы пошли на Минск. Погибшие в тот день, но не бросившие фронт русские солдаты и офицеры были похоронены много позже, через несколько месяцев, когда в Сморгонь вернулись несколько десятков мирных жителей.

810 дневное сражение за город закончилось. Упоминания о Сморгони ушли из боевых сводок. В боях у белорусского города приняли участие многие в последующем известные люди. В октябре 1915 года у Сморгони был ранен будущий Маршал Советского Союза и министр обороны СССР, а тогда пулеметчик 256-го Елисаветградского полка Родион Малиновский. В 1916-м тут водил солдат в атаки поручик 16-го Менгрельского гренадерского полка Михаил Зощенко, а в 64-й артбригаде воевал вольноопределяющийся Валентин Катаев. В 1917-м 16-м Менгрельским гренадерским полком командовал полковник Борис Михайлович Шапошников, еще один Маршал Советского Союза, многолетний начальник Генерального Штаба Красной Армии. Сражался у Крево осенью 1915-го командир 14-й роты 6-го Финляндского стрелкового полка поручик Владимир Триандафиллов, в будущем известный советский военный теоретик. Ефрейтором-корректировщиком в 25-м корпусном авиаотряде служил Степан Красовский, впоследствии Маршал авиации. Командиром батальона 333-го пехотного Глазовского полка воевал у Крево подполковник Василий Шорин, активный участник Гражданской войны. Штабом 64-й пехотной дивизии в 1915-м году командовал полковник Михаил Дроздовский, лично водил в атаку 2-й батальон гвардейцев-преображенцев капитан Александр Кутепов - известные генералы Белого движения. Страшные воспоминания о немецких газовых атаках в Сморгони остались у дочери Льва Толстого полковника Александры Толстой, заведовавшей госпиталем в Залесье.

Уже известны имена около 900 российских офицеров, унтер-офицеров и солдат, Георгиевских кавалеров, «Героев Сморгони и Крево». Сморгонь была единственным городом на фронте от Балтийского до Черного моря, который так долго и упорно, восемьсот десять дней, защищала Русская армия в Первую мировую войну.

Владимир Казаков

Фото с сайта www.smorgon.org