Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

02.06.2020

Автор: Подготовил Валерий ЧУМАКОВ

Первый поэт России

Публикуем доклад о жизни и творчестве Симеона Полоцкого

На прошедшей недавно в Минске международной научной конференции, посвящённой 390-летию Симеона Полоцкого, доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института мировой литературы им. Горького РАН Лидия САЗОНОВА выступила с докладом, посвященным деятельности белорусского российского просветителя. Он назывался «Симеон Полоцкий – консолидирующая фигура в восточнославянской культуре». Мы публикуем этот доклад с незначительными изменениями.

Мудрейший философ

Симеон Полоцкий (в миру – Самуил Гаврилович Петровский-Ситнянович, 1629 – 1680) – универсальный просветитель, всеобъемлющий деятель – объединил в своей жизненной и творческой судьбе все ветви восточного славянства. Белорус по рождению, он получил образование в высшем учебном заведении Речи Посполитой – православной Киево-Могилянской коллегии. Его многогранная творческая деятельность развернулась в Москве.

Судьба Симеона иллюстрирует как бы в миниатюре интенсивные кросс-культурные процессы, происходившие на восточнославянских землях Польско-Литовского государства, на рубежах православия и католицизма, славянского и неславянского миров, где пересекались в постоянном противоборстве-взаимодействии различные идеологические движения и встречные культурные течения. Восточные славяне демонстрировали свое этнорелигиозное самосознание и продолжали сохранять на этой территории исторически сложившийся тип культуры Slavia Orthodoxa. Симеон был фигурой, работающей на пограничье латино-польской и славянской литературной культуры.

Важным интегрирующим фактором стало сосуществование на белорусско-украинско-польском пограничье разных языков. Многоязычие, определило полилингвистический характер литературного процесса, участие в нем произведений на церковнославянском и книжном языке Великого княжества Литовского (именуемом в разных научных традициях: «старобелорусский», «староукраинский», «рутенский», «проста» или «руська мова»), на польском и латинском, билингвальные и трилингвальные тексты. Сосуществование на украинско-белорусско-польском пограничье разных языков обеспечивало свободное преодоление границ культурных традиций и восприятие художественного опыта, принадлежащего иному культурному контексту.

Другим интегрирующим фактором стал процесс латинизации просвещения, распространившийся на восточных славян, осознавших необходимость в тесном контакте с латинским Западом и глубоком освоении европейской учености для воспитания собственной духовной интеллигенции, способной защитить национально-религиозные интересы. Латинский язык и связанное с ним образование послужили импорту риторического учения в белорусский, украинский и русский контекст XVII в. Восточными славянами усваивались западноевропейские литературные образцы – новолатинские и польские, система мышления, основанная на кодифицированной риторике, а вместе с ними новый художественный язык. В Белоруссии была своя новолатинская поэзия. Ранние стихи Симеона написаны на латинском и старобелорусском языках. Западное, пройдя православную обработку, могло быть усвоено в России и получить легитимацию.

Кросс-культурные явления сыграли свою роль в интеграционных процессах в культуре восточных славян. В период обострения борьбы за национальную независимость от Речи Посполитой Москва стала центром притяжения и творческой активности белорусской и украинской интеллигенции в XVII в. Здесь они могли реализовать себя в полной мере. Останься Симеон Полоцкий на родине, то, скорее всего, остался бы провинциальным «дидаскалом» и писал стихи для мелкопоместной шляхты. Его талант и европейская образованность нашли в России благоприятную почву для развития. Положение интеллектуального фаворита при московском дворе, позволило раскрыться феноменальным возможностям его личности.

Симеон Полоцкий перенес в Россию готовые традиции, в которых был воспитан и сформировался как писатель. Он принес многие новшества и сам являл собою целый университет. Выученик восточнославянских «Афин», он привез с собой в русскую столицу плоды западноевропейской учености – знание языков латинского, польского, а также наук – грамматики, риторики, диалектики, гомилетики. Благодаря прекрасной для восточных славян образованности и огромному трудолюбию Симеон Полоцкий стал первым московским просветителем европейского типа, первым придворным и первым профессиональным поэтом, создал первую в России школу силлабической поэзии. С его появлением в Москве возникает регулярная книжная поэзия, драматургия, придворный театр.

Служащим Тайного Приказа – личной канцелярии царя Алексея Михайловича – он преподавал латинский язык, необходимый для общения с Европой. По словам В.М. Живова, «Симеон в начинающей новую жизнь Москве был уникальной фигурой. Оставаясь в течение многих лет чуть ли не единственным представителем элитарной европеизированной культуры, он поневоле был мастером на все руки: и придворным поэтом-панегиристом, и придворным астрологом, и наставником царских детей, и ученым монахом-эрудитом, читавшим проповеди и писавшим богословские трактаты». И добавим: Симеон Полоцкий был также драматургом, переводчиком и лексикографом, редактором и издателем, педагогом и автором учебных книг, создателем первого проекта высшей школы (академии) в Москве.

Симеон впервые посетил русскую столицу в 1660 г. в составе белорусской делегации, направившейся в Москву для участия в церковном соборе по делу патриарха Никона. Среди немногих придерживавшихся на соборе 1660 г. умеренных позиций были представители и выходцы из украинско-белорусских земель, входивших до недавнего времени в состав Речи Посполитой. Все они так или иначе поддержали Никона, который был для них благодетелем и открытым покровителем. Благодаря его ходатайству перед царем Полоцкий Богоявленский монастырь получил привилегированное положение в 1656 г. – охранную грамоту, а в 1658 г. Никон жаловал грамоту, по которой монастырь был выведен из-под юрисдикции епископа Каллиста и непосредственно подчинен московскому патриарху. В Иверский монастырь Никона на Валдае фактически переместился Кутеинский монастырь со всем своим внутренним устройством. Белорусские монахи, оказавшиеся на пограничье, в зоне военных действий с неизвестным исходом, были крайне заинтересованы в примирении властей в центре. Им неясна была их дальнейшая судьба в случае русских военных неудач. При благополучии в верхах они могли надеяться на защиту русской церкви и найти прибежище на том же Валдае. Безусловно, Симеон, как и его соотечественники, был сторонником примирения царя Алексея Михайловича и патриарха Никона и готов был поддержать возможность установления согласия своим творчеством. Он написал три декламации под названием «Стихи сложные и меротворные...», посвященные предполагавшемуся визиту монарха в Иверский монастырь Никона на Валдае.

При московском дворе Симеон получил признание как «мудрейший философ», «вития», пиит». «Спросить у Симеона Полоцкого» – такие записи в рукописных книгах свидетельствуют о том, что его воспринимали в Москве как ученого книжника и интеллектуала.

Симеону принадлежала самая большая в Москве его времени библиотека, наглядно демонстрирующая широкий спектр его гуманитарных интересов, тип образованности и его полигисторические вкусы. В ней представлены книги преимущественно на латинском, но также на польском, греческом, церковнославянском, немецком языках. Наряду с литературой античной и средневековой, в его книжной коллекции имелись книги ренессансных и барочных авторов и почти современная литература разных жанров (поэзия, проза, драма): «Псалтирь Давида» (Краков, 1586) и «Фрашки» (Краков, 1629) Яна Кохановского, превосходная подборка эмблематических сборников, поэма Торквато Тассо «Освобожденный Иерусалим» (Краков, 1618), роман Дж. Барклая «Аргенида» (Париж 1621), три книги эпиграмм Якоба Бидермана, трагедии Николя Коссена, (Париж 1619), «Прекрасная Пасквилина» С. Твардовского (Краков, 1655) и др. Ценной частью книжного собрания Симеона являются труды по риторике и поэтике – литературной теории своего времени, что имело значение для формирования литературной культуры раннего Нового времени.

Некоторые книги и рукописи Симеон получил от Игнатия Иевлевича, что он и отметил во владельческих записях на книгах. К слову сказать, в рукописи, первоначально принадлежавшей Игнатию Иевлевичу и перешедшей к Симеону, обнаружился список геральдико-эмблематической поэмы «Орел Российский» с авторской правкой. Поэма сочинена и вручена автором царю Алексею Михайловичу по случаю официального объявления наследником престола царевича Алексея Алексеевича (1667). Первая часть поэмы, воспевающая Алексея Михайловича как царя-солнце, построена как разговор Аполлона с музами. Разговор с музами – традиционный прием барочной поэтики XVII в. В панегирике «Евхаристирион» (1632) Софрония Почаского парнасские музы льют приветственные славословия митрополиту Петру Могиле, основателю Киево-Могилянской коллегии. Симеон обращается к Аполлону и его музам с просьбою «стиховещати» о том, что означает изображенный в солнце Орел («что Орел в солнце хощет знаменати»). Муза эпической поэзии Каллиопа («Калиопиа») призывает под крылья Российского Орла Белого Орла (герб Польши), всадника «Мечедержного с Копийным» (герб Великого княжества Литовского) и Льва Красного (герб Курляндии) под крылья Орла Российского, который возьмет их под свою защиту:

       Прилети, Орле Белый, влюби Солнце себе,

          обок Орла Российска дасться место тебе.

      Всадниче Мечодержный с Копийным случися

            Орлу светозарному служити потщися.

       Лве Красный, увенчанный, и ты поклонися

     Солнцу, под крилма Орла Российска вместися.

Некрещеные народы, пребывающие в духовной тьме, сравниваются с птицами ночи – совами и «вранами». Каллиопа призывает их прилететь на свет российского Солнца, которое отождествляется с солнцем правды, и стать «сынами света» – библейское определение для христиан.

Из своей книжной сокровищницы Симеон черпал также элементы художественного оформления своих произведений. Так, рисунок зодиакального круга в подносной рукописи «Орла…» воспроизводит изображение на гравюре из киевского издания панегирика Петру Могиле «Мнемозина славы» (1633).

Хлопотал о родном Полоцке

В России Симеон осуществил грандиозные литературные проекты, создав не только величественную поэму на герб России «Орел Российский», но и такие стихотворные компендиумы, как «Вертоград многоцветный» (1678–1680) – это самая большая стихотворная книга в истории русской поэзии вообще, а не только в XVII в., и «Рифмологион» – ансамбль стихов придворно-церемониальной поэзии. В сотрудничестве с английским коллегой А. Хипписли эти произведения изданы по рукописям. По сути, теперь мы имеем фактически полное академическое издание поэтического творчества Симеона.

Его книга проповедей «Вечеря душевная» (1683) включает Слова на дни памяти святителей русской православной церкви Саввы Сторожевского, митрополитов Петра, Филиппа, Алексея, Ионы, равноапостольного князя Владимира. В процессе работы Симеон добавил в сборник проповеди об основателях Киево-Печерской лавры Антонии и Феодосии. Поэтому глубоко ошибочно утверждение современного философа С.В. Перевезенцева: «Видимо, собственная русская история Полоцкого просто не интересовала». Созданием нескольких произведений, посвященных православному подвижнику Сергию Радонежскому (похвальное слово, эпитафия, молитвы), Симеон Полоцкий внес определяющий вклад в литературное оформление культа святого в XVII в. Составленная им «Молитва к преподобному Сергию Радонежскому», содержащая обращение к святому «умолить» у Господа всем православным христианам единство веры, «расколов истребление, крепость в бранех, здравыя во мире советы, племен разширение, градов утвержение, земли благоплодие», до сих пор находится в служебном обиходе Троице-Сергиевой Лавры; ее текст, сопровождаемый записью «Сия молитва читалась настоятелем Обители», воспроизведен на сайте Троице-Сергиевой Лавры по рукописи ГИМ. Симеон написал также «Молитву к Святой и Живоначальной Троице» от лица самого Сергия Радонежского, ходатайствующего перед Богом за Россию и царя Алексея Михайловича.

В произведениях, созданных в Москве, нашли отражения белорусские и украинские темы. Среди них «Стиси краесогласнии» – декламация, написанная по случаю возвращения в 1659 г. в Полоцк из Москвы чудотворной иконы Богоматери Владимирской, которую 5 июля 1656 г. царь Алексей Михайлович взял с собой, отправляясь из Полоцка в военный поход на Ригу. Обильно украсив икону «златом и каменьми драгоценными», царь возвратил полоцкую святыню в 1659 г., и 1 апреля, в Страстную пятницу, «отроки» училища Богоявленского монастыря исполнили декламацию Симеона из 8 строф:

               Храни град Полоцк со всѣми гражданы,

                блюди в Российском народѣ вся саны.

                     Утоли брани, умоли мир мiру,

                    утверди Церковь и разшири вѣру.

                 Подаждь отраду правовѣрным людем,

                       да тя во вѣки величати будем.

К святой Евфросинии Полоцкой обращено стихотворение Симеона «Прилог к преподобной матери Евфросинии», покровительнице города Полоцка, со страстной мольбой воззвать к Богу-Отцу, Христу и Богородице и помочь скорейшему возвращению в «землю Белороссийскую» чудотворной иконы Богородицы. По-видимому, имелась в виду древня икона Богоматери Эфесской, о которой Симеону было известно из Жития Евфросинии.

Живя в Москве, Симеон использовал придворное положение для оказания помощи своим соотечественникам. Он хлопотал о родном Полоцке. В 1667 г. пишет митрополиту Павлу Сарскому и Подонскому по случаю кончины Анны Ильиничны Милославской (сестры жены царя Алексея Михайловича), от имени своей родной «обители святыя Полоцкия храма святых Богоявлений Господних», что Полоцк наводнен «врагами униатами», и просит содействия митрополита Павла в том, чтобы поддержать православный люд – умилостивиться «над бедною и вконец оскудевшою обителию Полоцкою», находящейся «посреде врагов униатов и римлян вконец обшедших», и «надарити» ее милостынею в память о боярыне.

В «Вертограде многоцветном» есть эпитафия Симеона ученому монаху Епифанию Славинецкому («Епитафион Епифанию Славинецкому»), также выходцу из восточнославянских земель Речи Посполитой, с именем которого связано зарождение в русской культуре так называемого «грекофильского» направления, ориентированного на реставрацию и поддержание традиций византийского (греческого) православия. Несмотря на различия в культурной ориентации и идейные споры, лидеры латинофильского и грекофильского направлений сохраняли добрые отношения и поддерживали контакты разного рода – от творческих до бытовых. Сохранилась расписка Симеона в получении им по завещанию Епифания Славинецкого шубы лисьей и 10 рублей. Похоже, это та самая шуба, которую Симеон завещал впоследствии своему ученику, другу и душеприказчику Сильвестру Медведеву, унаследовавшему от своего учителя и роль придворного поэта.

Симеона Полоцкого и Лазаря Барановича (1620–1693), черниговского архиепископа и писателя, связывали давние дружеские отношения, ведущие начало от времени учебы Симеона в Киево-Могилянской коллегии, когда там преподавал Лазарь Баранович. Когда в 1666 г. в Киеве вышла книга проповедей «Меч духовный» Лазаря Барановича и подверглась критике со стороны Никона, то Симеон вступился за ее автора в «Послании ко бывшему патриарху Никону, обхуждающему чрез Писание си книгу, именуемую Меч духовный». Упрёк Никона состоял в том, что «…везде привожено римских учителей речи». Симеон: «Не везде… римстии учителие не вси суть отметны... Многая обрящем в писаниих учителей церковных от еллинских философов, риторов и пиит и историков, написанная в ползу православных».

         В свой последний стихотворный компендиум «Рифмологион» (1680) Симеон включил цикл из четырех эпиграмм «На книгу, именуемую Меч духовный»:

               Блажен дѣлатель, его уковавый.

           меч бо се святый, меч се не кровавый,

               Язвит он сердце, слезы источает,

                  язвами язвы души исцеляет.

           Здравицей завершается первая эпиграмма:

               Жив, здрав да будет наш мечекователь.

По просьбе Лазаря Барановича, желавшего увидеть свою книгу «Трубы словес проповедных» (Киев, 1674) изданной на Московском Печатном дворе, о чем он и просил царя Алексея Михайловича, Симеон как редактор внес в текст некоторые коррективы, чтобы приблизить язык проповедей к норме церковнославянского языка, принятой в Московской Руси.

«Духовная» Симеона

Известно, что Симеон общался со многими представителями украинской и белорусской церковной и культурной элиты, но представление о том, сколь значительны были эти контакты, могла бы дать публикация его обширной переписки. По просьбе казаков, что «защищают православную веру и верно служат царю Петру», на окраины России, в Сечь Запорожскую, отправляются в 1698 г. книги проповедей «Обед душевный» и «Вечеря душевная» (известно просительное письмо о книгах от кошевого атамана Григория Яковлева и письмо патриарха Адриана с сообщением об отправке книг.

Завещание («Духовная») Симеона еще раз подтверждает его широкие связи с духовными центрами восточных славян. Он распорядился передать свое имущество исключительно православным обителям: Заиконоспасскому монастырю в Москве, где жил (50 р.); самая же большая сумма предназначалась Полоцкому Богоявленскому монастырю, в котором Симеон принял постриг и учительствовал в братской школе, – 200 червонных золотых; кроме того он просил вернуть туда вещи, взятые им из монастыря: «Требник киевский, ковер, подризник, епитрахиль, поручие – сия бо вся у мене бяху того монастыря». Червонные золотые Симеон приготовил для вкладов в ряд монастырей на территории современных Украины и Белоруссии. В завещании названы киевские монастыри: Печерский, Братский, Софийский, Никольский, Михайловский, Кириловский, Выдубицкий, «Печерский девический», «Троицкий, иже в Печерском», «Ерданский», «девический Михайловский», «дѣвический, иже у Флора и Лавра», Межигорский. В Братский Киевский монастырь Симеон завещал, кроме сотни «червонных золотых»: «книги моя латинския тамо отдати во вивлиофеку». Без его наследства не остались и другие украинские монастыри: Мгарский и Густынский. Часть наследства направлена «на Белую Россию» – в монастыри Кутеинский (мужской и женский), Витебский Марков, Минский во имя Петра и Павла, Дисненский, «Миорский, иже в Друи». Денежные средства ушли также «в Литву» – в Виленский монастырь Сошествия Святаго Духа. Симеон не забыл в своем завещании московские монастыри – Новодевичий и Никольский, «идеже обитают грекове».

Постренессансные новации, принесенные Симеоном Полоцким в замкнутую жизнь русского общества, хотя и вызывали недоверчивое отношение со стороны представителей традиционного культурного сознания, все же были усвоены русской средой. Творчество Симеона определило вектор будущего развития русской литературы Нового времени. Интересно, что среди трех авторов, труды которых М.В. Ломоносов назвал «вратами своей учености», два имени связаны с Белоруссией – это епископ Полоцкий Мелетий Смотрицкий («Грамматика») и Симеон Полоцкий с его «Псалтирью рифмотворной».

Язык и вера, церковнославянская книжность и конфессиональное единство являлись фундаментальной основой для взаимодействия и создания общего культурного пространства восточных славян.

В заключение отметим, что значение творчества Симеона Полоцкого выходит за пределы восточнославянского мира. Влияние его творчества наблюдается у единоверных с восточными славянами грузин, в протестантской Швеции, у православных южных славян. Многосторонняя и плодотворная деятельность Симеона привлекла к нему внимание грузинской диаспоры в Москве. «Сладкозвучный проповедник», – так называл его грузинский царь Арчил, обращаясь с просьбой о посредничестве в переговорах с царем Алексеем Михайловичем. Сын Арчила царевич Александр, друг и сподвижник Петра I, перевел на грузинский язык некоторые проповеди Симеона и отредактированный им «Тестамент» – завещание императора Василия Македонянина сыну Льву. Исследователь констатирует: «Можно с уверенностью сказать, что Симеон Полоцкий был очень хорошо известен в Грузии в конце XVII в.».

Любопытный историко-культурный факт, свидетельствующий о связи культур и эпох, представляет собой экземпляр книги проповедей Симеона «Обед душевный» (Москва, 1681) с вкладной записью жены царевича Александра Арчиловича Батонишвили (Имеретинского; 1674–1711), генерала петровской армии, погибшего в шведском плену: «Книга Обед душевный по души своей дала княгиня Феодосья Ивановна Милославских старицам Кутейнским Новодевичьим» (РГБ). Знаменитый род бояр Милославских связан с русским царским домом через первую жену царя Алексея Михайловича – Марию Ильиничну Милославскую. Переводы отдельных проповедей Симеона на грузинский язык сохранились в рукописях, хранящихся в Институте рукописей им. К. Кекелидзе Академии наук Грузии.

Крупнейший шведский филолог Габриэль Спарвенфельд, посетивший Москву в качестве королевского стипендиата в 1684–1687 гг., привез в Швецию обширное собрание рукописных и печатных книг (хранится в библиотеке Упсальского университета, Швеция), среди которых были издания проповедей Симеона Полоцкого «Обед душевный» (1681) и «Вечеря душевная» (1683), а также составленный им для царских детей «Букварь» (1667). Экземпляр этого редкого издания примечателен не только своей хорошей сохранностью (Единственный, сохранившийся в РГБ экземпляр данного издания – дефектный), но и тем, что он переплетен вместе с листами, на которых рукой Спарвенфельда вписан выполненный им перевод данного Букваря на латинский язык. Имя автора-составителя в издании «Букваря» 1667 г. не указано, в библиографических справочниках оно фигурирует как анонимное, лишь за «Букварем» 1679 г. признавалось авторство Симеона Полоцкого. Между тем есть основания полагать, что именно Симеон является составителем и предыдущих изданий учебника (1664, 1667 и 1669 гг.), считавшихся анонимными. «Буквари» отражают характерную для его творчества особенность – внимание к задачам риторизации придворного церемониала. В них включены готовые образцы приветственных речей, адресованных от лица детей родителям и благодетелям и призванных служить риторическому обучению детей царской семьи и придворных. Издание в 1667 г. «Букваря» связано с тем, что в этом году Симеон Полоцкий был назначен учителем наследника престола царевича Алексея. Таким образом, занимаясь переводом «Букваря» 1667 г. на латинский язык, Спарвенфельд имел дело не просто с неким анонимным изданием, а с текстом Симеона. Так, в виртуальном пространстве встретились не знавшие лично друг друга два выдающихся филолога.

Наследие Симеона-проповедника почиталось единоверными южными славянами. Его книги «Обед душевный» и «Вечеря душевная» имелись в Белградской митрополичьей библиотеке (ныне Белградская патриаршая библиотека), основанной Арсением III Черноевичем после переселения сербов в 1690 г. в Габсбургскую империю. На них воспитывались поколения писателей и деятелей национального просвещения в Сербии, начиная с Досифея Обрадовича. Сербские церковные иерархи, видя в деле сохранения национальной идентичности духовную опору в России, обращались в Синод русской православной церкви с прошением о помощи богослужебными книгами и учебной литературой, поскольку на сербских землях не было своей «друкарни» (типографии). Рукописные книги и печатные издания поступали в XVIII в. из России к сербам в процессе культурного трансфера. Православными славянами продолжала ощущаться потребность в «Букваре» Симеона, что подтверждает новый выявленный факт: рукописная книга середины XVIII столетия наряду с «Описанием Иерусалима» (1749) сербского митрополита Исаии Антоновича содержит переписанный в нее текст печатного издания «Букваря» Симеона Полоцкого.

Большое интервью с Лидией Ивановной Сазоновой читайте в июньском номере журнала «Союзное государство».