Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

15.08.2017

Древний Боровск: колыбель русской святости, воинской доблести и космонавтики

Некоторые москвичи, да и кое-кто из боровчан, называют это место Подмосковьем. Оно и понятно: от МКАД до Боровска – порядка 80 км, что гораздо ближе, чем до многих городов Московской области. На самом деле, конечно же, городок и его окрестности на реке Протве, насчитывающий без малого 11 тысяч жителей, - все-таки не Подмосковье, а, скорее, «Подкалужье». В общем, административно это Калужская область, самая северная ее оконечность. До Новой Москвы отсюда – вообще рукой подать.

НЕИСПОВЕДИМЫ ПУТИ В ТРЕТИЙ РИМ

Былинная, родовая память здешних старожилов и по сей день относит места эти к Белокаменной: при Иване III Серпуховско-Боровское княжество перешло под руку набиравшего силу Московского властелина. Да и потом, спустя века, с 1929-го до 1944-го, Боровск и район были-таки территорией Московской области.

Любопытно и то, что река Протва (сейчас она в Боровске чаще именуется речкой, ибо обмелела), так вот, Протва берет начало в Подмосковье, «за Можаем», то есть в Можайском районе, потом пронзает загогулину Калужской обрасти и, оставив позади Боровск, опять возвращается в Московскую, где и течет себе вплоть до впадения в Оку у Протвино.

Не стоит ехать в Боровск по одноименному шоссе: оно не ведет в этот «город святого Пафнутия», как именуют Боровск православные паломники, притекающие к мощам преподобного основателя Пафнутиево-Боровского монастыря (постройка середины XV века почти полностью сохранилась, что редкость для нынешней России). Как известно автомобилистам, Боровское шоссе заканчивается тупиком близ Наро-Фоминска – подобно тому, как Калужское шоссе до Калуги не дотягивает, обрывается у Обнинска.

В Боровск из Москвы едут либо по Киевскому шоссе, через Обнинск или Балабаново, либо – от Киевского вокзала на электричке (опять же – до Балабанова, а там – 20 км на автобусе или маршрутке). Станция Балабаново строилась в конце XIX века именно как «въездные ворота» процветающего и густонаселенного по тогдашним меркам Боровска, а что в результате вышло? То и вышло, что ныне здесь, в Балабанове, вырос город, который хоть и относится к Боровску административно, однако по числу жителей – в два с лишним раза больше райцентра.

В общем, ехали мы в Боровск через Балабаново. И сразу обратили внимание на ухоженные, стильные многоквартирные дома слева по курсу – так называемый Белорусский квартал. Таких жилых комплексов, спроектированных белорусскими специалистами, в России несколько. И вот перед нами – один из них. Оставляет, прямо скажем, весьма радужное впечатление опрятности и уюта.

Ну, а Боровск… Глядя на руины, в которые время превратило некоторые кирпичные двухэтажные особняки постройки XVIII века, поневоле думаешь о бренности этой жизни. Церкви боровские, понятное дело, разрушали по идеологическим соображениям. А в чем провинились исторические здания Боровска? Например, дом, где в 1812 году квартировал Наполеон, отступая из Москвы… Впрочем, Бог с ним, с Бонапартом, здесь тоже можно при желании идеологию приплести. Мол, пусть исчезнет с лица земли пышный когда-то особняк, коль в нем бродит дух императора-агрессора! Ничего хорошего он на этой земле не совершил.

Ну а дом фабрикантов Полежаевых, тутошних, прославленных братьев, давших заработок чуть не половине города на своей мануфактуре? Или – дом, где долгое время жил хороший товарищ А.С.Пушкина, П.П.Каверин… Все эти памятники архитектуры формально таковыми не являются, потому и позаботиться о них некому. Да и сам Боровск, как нам рассказывали, в 2000-м году был торжественно включен в перечень «Исторические города России», а в 2010-м - не иначе, как вдогонку затухающему экономическому кризису - был из этого списка исключен. Тогда Минкульт одним махом (то бишь – циркуляром) сократил список исторических городов в 11 раз – с пяти сотен до сорока с небольшим. Надо думать, бюджет при этом сэкономил какие-то очень уж необходимые, кровь из носу, как нужные деньги. И пошли она на благо народное, от которого все стали счастливыми и радостными.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ БЫЛ НЕПРАВ

К Пушкину, кстати, у местных жителей особые претензии, а, пожалуй что, даже и - счеты. Никто из великих не оскорбил столь сильно боровчан, как Александр Сергеевич – причем походя, сам не ожидая, что припомнят ему его слова дотошные исследователи. Пишет автор «Онегина» Петру Каверину в Боровск: «Каково живется тебе, друг, в свином городке?» Это он к тому, что можно толковать происхождение названия Боровска от слова «бор», а можно, если очень захотеть, от «борова». Неведомо, что ответил Каверин Пушкину, жившему тогда в Москве, но я бы на месте знатного боровчанина поглумился бы в пику Александру Сергеевичу: «А тебе каково жить в городе, где живут сплошь одни только моськи?»

Хм, тоже мне, спросил - каково жилось людям в Боровске начала XIX века… Отлично жилось, распрекрасно! Всем бы так жить. Панорамные виды с холмов, на которых стоит древний Боровск – залюбуешься! Изгибы Протвы, деревянная церковь без единого гвоздя на горизонте (стоит и по сей день), синие хвойные леса неприступной стеною вокруг… А пройдись-ка по городу с его булыжной, чисто выметенной дворниками мостовой году этак в 1830-м, когда заканчивалось восстановление Боровска после разорения его Наполеоном! Вот пышные торговые ряды екатерининских времен (сохранились поныне), вот стройные, улетающие в небо колокольни нарядных церквей, вот увеселительные балаганы...

И сегодня еще чувствуется в Боровске прежнее благолепие, во всяком случае – останки его: видим то тут, то там двухэтажные купеческие и дворянские дома, некоторые из них – просто шедевры архитектуры, уникальные творения зодчих, каковых нигде больше не встретишь. Вот старинные здания училищ и присутственных мест, несколько довольно древних церквей… Но в некоторых храмах города до сих пор расположены хозяйственные объекты, постройки разрушаются. И все это понимают, но сделать ничего не могут. Пока, во всяком случае.

В последнее время в Боровске наконец-то появились долгожданные памятники великим предкам: знаменитому князю Владимиру Андреевичу Серпуховскому, сподвижнику Дмитрия Донского, которому Боровск был отдан после Куликовской битвы; или - величественная скульптура адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина – он уроженец здешних мест, а с 1825 года командовал Балтийской флотилией и громил турок в Средиземном море и на Дарданеллах; а вот - бюст философа Николая Федоровича Федорова, мыслителю дореволюционной России, исследовавшему духовные связи между живыми и мертвыми… И стоят эти памятники знаменитым боровчанам в местах подобающих: адмиралу – над рекой, князю – у собора, философу – у библиотеки.

А меня лично чуть не до слез растрогала в Боровске точная копия гигантского монумента, взлетающей ракеты, что высится в Москве у ВДНХ. Какая же она в Боровске маленькая и миленькая! А у подножия сидит, задрав голову к звездам, мечтательный бронзовый дедок в тупоносых валенках и очках… Это – Константин Эдуардович Циолковский, зачинатель космической эры человечества. И, кстати, друг упомянутого боровского философа Николая Федорова. До революции Константин Эдуардович долго преподавал в здешнем училище – более десятка лет кряду. Здесь, в Боровске, гениальный ученый «влюбился и женился», здесь начал разрабатывать свою теорию полетов к звездам… Памятник этому гению-самоучке настолько впечатляет, настолько точно отражает простоту и непостижимость русского ума, что его копию взяли… да и установили в австралийском городе Брисбене. Правда, там он сидит в своих бронзовых валенках не под ракетой, а под пальмами.  

Кому до сих пор не установили памятника благодарные потомки-боровчане? Ну, наверное, в первую очередь это – князь Михаил Константинович Волконский-Хромой – боровский воевода в начале XVII века. Послужил он и в Сибири, где основал город Березов.  В 1610 году войска Лжедмитрия II и Яна Сапеги осадили неприступную цитадель Пафнутиева монастыря, там и заперлись Волконский с обороняющимися. Нашлись среди них изменники, открыли ворота литовцам, и после упорного побоища князь был зарублен прямо в храме, у раки с мощами преподобного Пафнутия.

Был в истории еще один героический боровчанин. Это – доблестный боярин Михаил Бренок, отдавший свою жизнь за Отечество и князя Дмитрия Донского во время Куликовской битвы. Сам князь сражался в обычных воинских доспехах, ничем не выделяясь среди других русских богатырей. А Бренок оделся в княжеское облачение, отвлекал на себя внимание врага, размахивая знаменем. С этим знаменем в руке он и был убит.

НЕСОСТОЯВШАЯСЯ СТОЛИЦА

Если вернуться к дорогам, то в Боровске они не то, чтобы особые, но… В общем, излишняя осторожность человеку приезжему не повредит, здесь, гм, несколько своеобразные правила движения. Имейте в виду на всякий случай. Нет, ничего особенного или ужасного, просто я не видел в черте города ни одного светофора (хотя, сказывают, где-то все-таки сей «регулятор» появился). Так что – мой совет: вспоминайте стишки из детства – «сперва налево посмотри, потом – направо».

А во времена далекие из Москвы в Боровск специально проложили особую, прямую и по тем временам – очень даже скоростную дорогу, ведь был Пафнутиев монастырь южным форпостом Московского княжества и Царства Русского. Иван Грозный отдал Боровск в опричнину, поскольку немало именитых «боровичей» служили «опричь» царя-батюшки.  

В старину вместо «боровчане» говорили – «боровичи». Кстати, села и города с таким названием – Боровичи – есть в на Украине, и в Беларуси, и в Новгородской области. Любопытное слово, и на всех трех братских языках имеет оно своим корнем слово «бор» - высокий, мощный лес. Напрасно Пушкин усомнился.

И вот приехал сюда однажды сам Иван IV Васильевич, построил зачем-то в Пафнутьевом монастыре охотничий дом, а заодно переполошил монахов обители, заставил их ловить для него кошек по окрестностям… Потом залез на монастырскую башню и принялся развлекаться тем, что швырял кошек из мешка оземь, да еще дивился: как это они не насмерть разбиваются, а только лапки о булыжник отбивают? В общем, неприятное впечатление оставил по себе «царь Иван, не к ночи будь помянут» (опять – строка из Пушкина). До сих пор, кстати, живет эта глубинная неприязнь к Грозному среди некоторых монашествующих в Пафнутьевом монастыре. Я ощутил это, слушая здешнего монаха-экскурсовода, довольно молодого и с «написанным на лбу» высшим образованием.

Скажу твердо: даже если бы в Боровске из достопримечательностей был один только древний Пафнутьев монастырь, то и тогда следовало бы сюда приехать – побродить по обители, построенной в 1444 году, послушать степенные рассказы гида в черном подряснике, поклониться святыням… Да еще и потрапезовать по-монастырски - ну что еще душе надобно?

«Много чего надобно!» - скажет привередливый, дотошный турист и – тоже будет прав. Действительно, чего это я? Не одним только монастырем славен Боровск, это уж точно.

А если уж закруглять рассказ о Рюриковичах, то «последний Рюрик» - сын царя Ивана, блаженный Феодор Иоаннович, любил приезжать в Пафнутиев монастырь на богомолье. И вот в 1595 году, в то время, как царь Федор бил поклоны у раки с мощами преподобного Пафнутия, в Москве вспыхнул пожар, да какой пожар-то! Выжег столицу начисто. Усмотрел в этом набожный царь знамение свыше, да и задумал перенести свой престол сюда, в Боровск. В те годы он вовсе не был захолустным… Уже и подрядчики в Боровск ломанулись, взбудораженные такими слухами, торопились раскупить земли под застройку. Уже чаяли барышей местные и приезжие лесоторговцы да каменщики. Ан нет, не вышло. Боярская дума урезонила размечтавшегося царя: мол, как же так, кормилец? Москва – Третий Рим, а четвертому не бывать!

И остался Боровск в ряду всех прочих российских провинциальных городов. Впрочем, не совсем в ряду, то есть – не вполне рядовым (а, кстати, какой из старинных русских городов можно назвать заурядным, не покривив душой?)

Дальнейшая история города богата на личности, перевернувшие нашу историю.

Не для всех из них, как, к примеру, для К.Э.Циолковского, Боровск стал счастливым городом. Здесь при царе Алексее Михайловиче Романове уморили голодом великих подвижниц старообрядчества – боярыню Морозову и княгиню Урусову. Историкам удалось с точностью установить место лютой погибели этих выдающихся, героических женщин, и теперь на скорбном пятачке высится памятная часовня. Она привлекает сюда многих приверженцев древлеправославной веры, и недаром Боровск почитается как один из центров старого обряда. Был здесь в заключении и знаменитый протопоп Аввакум – правда, дни свои он трагически закончил в другом месте.

СПЕШИТЕ ЗАПЕЧАТЛЕТЬ…

Еще одна примета Боровска, без которой, пожалуй, уже невозможно представить этот городок в XXI веке – настенная живопись, принадлежащая неутомимой кисти замечательного человека – Владимира Александровича Овчинникова, которому скоро исполнится 80 лет. Какие только федеральные издания не написали о нем, и все, как один – с восторгом: «Человек, который раскрасил город» и т.д. Фрески (назовем их так) сопровождаются короткими, емкими стихами супруги художника-самоучки. Эта уникальная живопись вызывает светлую грусть… Светлую – потому, что исполнена она в весенних тонах – голубых, серых, зеленоватых. А грустно от того, что, как и многое в Боровске, эта самобытная живопись год от года разрушается или, что еще обиднее, уродуется вандалами.

И я присоединяю свой голос к тем, что призывают: скорей, скорей приезжайте в Боровск, пока еще ярки краски многочисленных панно Владимира Овчинникова на стенах древних зданий-руин, пока не рухнула колокольня древнего храма (об этой опасности предупреждала еще совсем недавно грозная табличка).

А, покидая этот небольшой, погруженный сам в себя городок, вы непременно испытаете странное, но теплое чувство – словно увозите с собой частичку древней Руси, строчку из «преданий старины глубокой», как сказал наш великий поэт, которого в Боровске, несмотря ни на что, любят и почитают.

Александр Аннин