Поэт, прозаик, эссеист, переводчик и редактор, он принадлежит к тем творческим людям, по чьим произведениям можно проследить почти все события эпохального XX века. Сначала вдохновенная революционными идеями равенства и братства лирика, потом - фронтовая юность и грохот пушек, немецкий плен, голод и болезни, репрессии послевоенных лет и, наконец, «будни великих строек», для него воплотившиеся в годы кропотливой работы на ниве литературы.

Дебютировавший 17-летним пареньком со стихами в одной из белорусских газет, Николай Яковлевич продолжал заниматься писательством до глубоких седин, даже когда совсем начал терять зрение. Вплоть до самой своей кончины в возрасте 97 лет он встречался с людьми, чтобы донести до них свое бесценное слово о прожитом. Испытания, выпавшие на его долю, не вытравили из его души мягкости и доброжелательности, не сделали его равнодушным и жестким.

Среди коллег по цеху Микола Аврамчик славился как мастер розыгрыша, с его именем, например, была связана презабавная история про культовую анонимную поэму 80-х годов, ходившую «самиздатом» среди белорусских писателей. Но – обо всем по порядку.

Не хлебом единым

Николай Яковлевич Аврамчик появился на свет 14 января 1920 года в небольшой деревеньке Плессы под Бобруйском – в то время, когда выходцам из рабоче-крестьянской среды для получения образования не чинилось абсолютно никаких препятствий новой властью. Напротив, она активно формировала класс собственной пролетарской интеллигенции. К тому же, на родине Аврамчика ещё до революции крестьянских детей всех поголовно обучали грамоте: это стало возможным благодаря проживавшей здесь внучке Пушкина. Наталья Александровна, по мужу - блестящему офицеру и графу - носящая фамилию Воронцовой-Вельяминовой, занималась активной благотворительной деятельностью. Старожилы говорили, что она не только помогала местным жителям хлебом и зерном, но и устраивала для них рождественские елки с подарками, раздавала книги. Во многом благодаря ее стараниям в Телуше в 1894 году была построена общеобразовательная школа. Ну, а самое главное, к чему Наталья Александровна могла привить любовь своих земляков, – это, разумеется, дедово творчество. И первое, что слышал из уст родной матушки маленький Миколка, - это сказки и стихи великого русского поэта.

С благословения классиков

В 1938 году, после окончания учебы в Телуше, Николай поступил на филологический факультет Минского педагогического института, одновременно став сотрудником редакции газеты «Пионер Белоруссии». Он был полон чаяний и надежд, все ему в большом городе нравилось – новые знакомства, институтская суматоха и капустники.

Однажды весной его родной институт посетили живые легенды белорусской национальной литературы – Янка Купала, Якуб Колас, Михась Лыньков, Эди Огнецвет. И надо ж было такому случиться, что именно скромный первокурсник привлек их внимание. Пролистнув вузовский журнал с опубликованными в нем опусами студентов, Купала и Колас, пару минут посовещавшись, первым пригласили на трибуну Миколу Аврамчика – затем, чтобы он прочел всем свое стихотворение «Адлёт жураўлёў», а тот, как назло, рукопись дома оставил… Решил читать по памяти – сколько вспомнит. Экспромт, по-видимому, произвел благоприятное впечатление на гостей, Колас после вечера даже оставил в тетради отзыв, где поставил «верши Аўрамчыка ў рад такіх вершаў, як лермантаўскі «Парус».

Миколу заметили: был период, когда 20-летний провинциальный юноша даже читал стихи «на разогреве» у Змитрока Бядули. Впоследствии сам Николай Яковлевич часто повторял, что на литературную стезю его окончательно «выправили» именно Янка Купала и Якуб Колас.

«Артиллеристы, Сталин дал приказ!»

Отличительной чертой всех тех, кто пришел в отечественную литературу в конце 30-х, является то, что они либо сгинули в сталинских лагерях, либо, не успев напечатать одну-две книжки, отправились воевать. Гвардии рядовой Николай Яковлевич Аврамчик уже в 41-ом оказался на фронте, на Северо-Западном и Волховском направлениях. В Москве тогда начали формирование новых дивизионов реактивной артиллерии БМ-13 - легендарных «катюш». Это было и очень ответственно, и опасно: долгое время каждая установка снабжалась индивидуальным устройством подрыва с тем, чтобы в случае малейшей вероятности попадания в руки врага быть уничтоженной. Для обслуживания новейшего советского оружия, выставленного по приказу Верховного Главнокомандующего к массовому производству, отбирались студенты последних курсов институтов – комсомольцы и члены партии. Так Микола Аврамчик стал артиллеристом.

Он успел принять участие в боях за Ленинград, но в июне 1942 года, при окружении, был взят в плен испанцами «Голубой дивизии», воевавшими на стороне Третьего рейха. Те передали его немцам, а нацисты вывезли молодого поэта в Германию, на одну из шахт Рурского угольного района в качестве бесплатной рабсилы. Он вряд ли выжил бы там до конца войны, но переболел малярией и, значительно ослабевший, но как всё ещё пригодный на что-то «байер», попал в хозяйство к немецкому фермеру. Из плена его в апреле 45-го освободили союзники - англичане.

«Маладосць»: кузница молодых талантов

Судьба и после завершения Великой Отечественной войны у многих складывалась непросто, а уж тем, кто побывал в плену, на лояльность советской власти особо не приходилось рассчитывать. Люди старались о себе лишний раз не напоминать. Только в 1949 году Николай Яковлевич сумел завершить свое образование, получив диплом об окончании БГУ, до того он работал на Украине – восстанавливал Донбасс. Но недюжинный поэтический дар, отмеченный мэтрами, конечно же, не давал покоя. Взяться за перо звал и гражданский долг: сколько довелось увидеть человеческого горя и страданий, и всем этим было необходимо поделиться!

С начала 50-х годов одна за одной выходят в свет его книжки - поэтические сборники «Шляхамі дружбы», «Ключы жураўліныя», «Сустрэча былых канагонаў», «Універсітэцкі гарадок», «Радовішча» и другие. В конце 80-х были напечатаны прозаические произведения Миколы Аврамчика: роман «Подземелье» и повесть «Плен». А книгу воспоминаний «Знакомые фигуры», посвященную белорусским деятелям культуры, он выпустил, отметив собственное 84-летие.

Почти три десятка лет Николай Яковлевич проработал в журнале «Маладосць», где всячески пестовал и растил молодые литературные дарования. Его учениками по праву считали себя Рыгор Бородулин, Геннадий Буравкин, Василь Зуёнок, Раиса Боровикова, Владимир Некляев, Алесь Рязанов и многие другие, кому, по словам поэтессы Валентины Ковтун, Микола Аврамчик, также как ей, «выставлял высокую планку крыла поэзии и творческого ощущения мира».

P.S. В 1975 году в Минске неожиданно появилась анонимная поэма «Сказ про Лысую Гару». В ней не было явных примет диссидентства, но, тем не менее, она сразу стала культовой. «Быў час, быў век, была эпоха…», - кто в Беларуси и теперь не знает этих строк. В поэме неизвестный автор в сатирической манере описывал быт писателей в дачном поселке литераторов под Минском, их нравы и несправедливое, с его точки зрения, распределение государственных благ и признания.

Более тридцати лет не было известно, кто скрывается под вымышленным именем Франтишека Ведьмак-Лысогорского, пока, наконец, право авторства не стали оспаривать два безусловных патриарха национальной литературы – Николай Яковлевич Аврамчик и Нил Симеонович Гилевич. Причем, первый был готов разделить бремя славы с собратом по перу, утверждая, что, сочиняя поэму, они не преследовали никаких высоких целей, а просто «скоморошничали», сами падая от смеха под стол. Второй же настаивал на своем единственном праве на авторство, подчеркивая, что поэма поднимала немаловажные нравственные проблемы того времени, а Аврамчик – он-де просто подбрасывал фактуры для новых глав. Мэтры так и не пришли к компромиссу, оставив у соотечественников малоприятный осадок по этому поводу. Уж лучше бы, право, сохранили тайну, а заодно и свою давнюю дружбу, которую так неосмотрительно разрушили! Ведь даже за такие «розыгрыши» вряд ли кто посмел бы их судить.