Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

28.05.2016

«Судьба, крылатая парусами». Часть 1

Имя графа Николая Петровича Румянцева известно, почитай, каждому жителю Гомеля – от мала до велика. На этой земле, на Гомельщине, возрастали одно за другим поколения из династии Румянцевых, здесь было их родовое гнездо.

Вот и Николай Петрович, хоть и появился, волею судьбы, на свет в Санкт-Петербурге (случилось сие радостное для семьи событие в 1754-м), но все свои сознательные годы устремлялся душою к «родным Пенатам», под сень кленов и лип Гомельского поместья Румянцевых.

Именно здесь Николай Петрович совершил, пожалуй, главное дело своей наполненной созиданием жизни: заложил на века и воплотил в камне тот Гомель, ту историческую часть города, что радует и восхищает нынешние поколения белорусов и гостей города из других краев. Во всяком случае, из всего богатого культурного наследия Н.П.Румянцева именно этот архитектурно-планировочный ансамбль, гомельский дворцово-парковый комплекс, смотрится наиболее наглядно, весомо.

А еще Николай Петрович завещал потомкам собрание уникальных книг, положившее начало формированию главной библиотеки страны в Москве (известна как Ленинская библиотека). А также - огромную коллекцию древностей, ставшую основой Румянцевского музея в Санкт-Петербурге. И, между прочим, очень многие экспонаты этого знаменитого музея в буквально смысле выкопаны из гомельской земли – там, где Румянцев затеял свое грандиозное строительство невиданного в Беларуси дворцово-паркового комплекса.

Однако далеко не все знают, что эти великие труды и несчетные финансовые вложения Румянцева совершились им после долгих лет упорной и не всегда плодотворной «государевой службы», исполненной подчас горьких разочарований, бесплодных усилий и несбывшихся надежд… И лишь когда Николай Петрович отошел от высокой дипломатии, от сиюминутных политических дел, он осознал, что нет ничего важнее и прекраснее, чем труды на благо родины предков - Гомельщины и ее жителей.

ДВА ГРАФА, ДВА НИКОЛАЯ ПЕТРОВИЧА

На протяжении своей чиновной лестницы граф Николай Румянцев занимал многие видные посты. Причудлива и замысловата государственная карьера этого неутомимого человека! Еще при Екатерине II получил он сан тайного советника, выполнял за границей чрезвычайные поручения императрицы. К примеру, такие деликатные, как подыскивание достойных невест для внуков Екатерины – Александра (будущего царя) и Константина. Согласитесь, в таком деле требовались и дипломатия, и знание психологии, и политический расчет…

На излете XVIII века Николай Петрович в свои сорок с небольшим лет уже был послом во Франции, а, вернувшись из Парижа, спустя несколько лет возглавил министерство коммерции. И – пошло-поехало, все выше и выше: министр иностранных дел, государственный канцлер, председатель Госсовета, Председатель кабинета министров… Дальше, как говорится, некуда.

Но спустя годы, на смертном одре, оглядываясь на прожитую жизнь, Николай Петрович осознает, что главными делами его жизни были все-таки не международные договоры и политические интриги, а реальные добрые дела, которые он сотворил, занимая при этом весьма и весьма скромные посты. Например, будучи всего лишь малозаметным руководителем департамента речных коммуникаций, граф Румянцев сумел полностью, от начала до конца, претворить в жизнь великий, многовековой замысел: построить водный путь от Волги до Балтийского моря, так называемую Мариинскую систему (в наше время эта рукотворная речная дорога известна как Волго-Балтийский канал, знаменитый «Волго-Балт»). Одиннадцать лет своей жизни посвятил граф Румянцев воплощению этого грандиозного проекта, результатами которого благодарные потомки пользуются уже третий век кряду!

Вот они, настоящие дела русского подвижника, а вовсе не перекраивание границ в нескончаемых переговорах с Наполеоном, шведами… Эти внешнеполитические торги чуть не свели Николая Петровича в могилу: он пережил инсульт, а Наполеон, несмотря на все договоренности, взял да и порвал договора, вторгся в нашу страну… Все дипломатические усилия были напрасными, войны избежать не удалось.

А вот те дела и проекты, за которые Румянцев не получил при жизни ни орденов, ни званий (например, та же Мариинская система) – вот именно они-то и оказались достойными того, чтобы жить в веках.

…Море, реки и вообще любые водные пути с детства манили Румянцева. Наверное, именно поэтому он и оказался в какой-то момент на службе в департаменте речных коммуникаций. А потом, уже будучи министром коммерции, особое внимание уделял Дальнему Востоку – в частности, Камчатке, Русской Америке (Аляска и часть Калифорнии в то время были «под российским трехцветным флагом»). Свое стремление и волю - закрепить позиции России в Новом Свете, твердой ногой стоять на Американском континенте - Николай Петрович проявлял твердо и непреклонно.

Именно благодаря ему в Петропавловске-Камчатском возникла Русско-Американская компания, в задачу которой входило не только наладить обеспечение русских поселенцев Америки всем необходимым, но и всестороннее изучение тех краев – географии, растительного и животного мира, местных обычаев. И даже геологические изыскания.

Именно по инициативе Николая Петровича Румянцева и под эгидой созданной им Русско-Американской компании в 1803-06 годах состоялась первая российская кругосветная экспедиция, известная как плавание двух шлюпов - «Надежда» и «Нева» - под командованием Ивана Крузенштерна и Юрия Лисянского. Как отмечают историки, это плавание — важнейшая веха в судьбе России, в развитии её флота. Первая русская кругосветка внесла неоценимый вклад в изучение мирового океана, развитие естественных и гуманитарных наук.

…26 июля (7 августа) 1803 года в Кронштадтском порту гремело пышное празднество: «Надежду» и «Неву» прибыл проводить в первое русское кругосветное плавание император Александр I. Перед этим, к слову сказать, царь взял лично на себя расходы по постройке и содержанию одного из шлюпов – «Надежды». Строительство и финансирование другого судна оплатил граф Румянцев – «главный вдохновитель сего славного предприятия», как писали тогда о Николае Петровиче петербургские газеты.

Однако мало кто знает сегодня, что в последний момент, перед самым отплытием, царь внезапно (и безо всякого уведомления о том Крузенштерна и Лисянского) «подсадил» к ним в качестве пассажира «некоего графа Резанова» (он тоже был, кстати, по имени-отчеству Николай Петрович, как и граф Румянцев). Более того, «пассажир» этот, когда корабли уже были далеко в открытом море, вдруг предъявил Крузенштерну секретный приказ императора, согласно которому именно он, Резанов, является единоличным командующим экспедицией!

«ТЫ МЕНЯ НИКОГДА НЕ ЗАБУДЕШЬ!»

Можно представить себе шок, который охватил Крузенштерна и Лисянского… Да, перед их глазами – собственноручная подпись царя, его печать. Как быть? Вспыльчивый Крузенштерн отказался подчиняться невесть откуда взявшемуся «выскочке» (так провлавленный мореплаватель называл Резанова в своих письмах-жалобах близким людям). Он даже не пожелал вообще разговаривать с Резановым, хотя тот поклялся, что «с концами» сойдет на берег в Японии, куда император назначил его в качестве самого первого российского посла.

И хотя Крузенштерну пришлось делить с Резановым одну каюту на двоих (6 квадратных метров!), но общались они только при помощи записок. Оба, как мы видим, отличались довольно-таки своенравным характером.

Экспедиция обогнула мыс Горн (южная оконечность Американского континента), вышла в Тихий океан. Наши моряки впервые посетили таинственный остров Пасхи, подробно описали его в докладе для Российской Академии Наук. Множество открытий совершили экипажи «Надежды» и «Невы», нанесли на карту мира неведомые прежде острова, заливы, атоллы.      

Среди младших чинов экипажей двух кораблей были Фаддей Беллинсгаузен и Отто Коцебу, которые вскоре сами станут командирами великих морских экспедиций, совершенных под российским флагом.

В Японии русская миссия пробыла полгода, однако, помимо нескончаемых приемов, ужинов и переговоров, а также заключения нескольких торговых контрактов, поставленных целей не достигла. Император Японии по каким-то странным причинам не пожелал в обозримом будущем видеть в своей столице русского посла и его свиту. Николай Резанов пишет в Россию невеселые письма, адресованные министру иностранных дел Румянцеву… Экспедиция отплывает на российский Дальний Восток.

В Петропавловске-Камчатском Николай Резанов демонстративно покинул Крузенштерна и Лисянского и отправился домой «на перекладных» - через весь материк…

Постойте, а не тот ли это граф Резанов, которого играл в рок-опере ««Юнона» и «Авось»» прославленный артист Николай Караченцов? Тоже Николай Петрович, между прочим.

Да-да, тот самый. Вернувшись в Петербург в 1805 году, этот неугомонный граф «с душою русской и мятежной» затеял новую экспедицию к берегам Русской Америки. И к кому же он обратился с просьбой о поддержке? Ну, разумеется, к своему тезке, графу Николаю Петровичу Румянцеву. Сохранились эти письма «графа к графу», частично использованные Андреем Вознесенским при написании либретто к гениальному произведению, прославившему отечественное театральное искусство на весь мир:

«Милостивый государь мой Николай Петрович (у Вознесенского почему-то изменено на Алексей Николаевич – Авт.)! Уповая на всемилостивейшее покровительство Ваше, вознамериваюсь просить Вас о поддержке моего дерзновенного прожекта. С помощью Божией намереваюсь я ныне, уже возглавив однажды первое кругосветное путешествие россиян, жизнь отдать расцвету Российско-Американской компании, с тем, чтобы распространить свет Отечества нашего до Калифорнии и Сандвичевых островов. Да будет судьба России крылата парусами!

Уповаю на Ваше великодушие! Соблаговолите поддержать сей дерзкий прожект мой. Сие предприятие сулит большие блага Российской державе и последствия его будут по достоинству оценены потомками нашими».

Резанов хорошо знал, к кому обращаться. Другого такого энтузиаста, как Румянцев, не было тогда во всей Руси великой! И, конечно, российский министр в очередной раз был воодушевлен идеей дальней морской экспедиции. Он не только согласился полностью финансировать «сей прожект», но и ответил Резанову в том духе, что, дескать, кабы не государственные обязанности, так он и сам бы отправился вместе с экипажами «Юноны» и «Авось» в далекую Калифорнию…

Кстати, названия кораблей, использованные в опере Алексея Рыбникова и Андрея Вознесенского – подлинные. Вполне подлинной является и та история, о которой все мы знаем из этого произведения. И произошли эти увековеченные для потомков события во многом благодаря доброй воле славного гомельчанина - Николая Петровича Румянцева.

Окончание читайте здесь

Александр Аннин